Встреча с королем Лумом, которого Питер не видел с момента первого его визита в Нарнию, вышла очень теплой. Во многом благодаря его сыну – принц Корин так обрадовался приезду Сьюзен, что не сдержался и кинулся ей на шею, но сперва, конечно, поклонился. Пятилетний мальчуган так и искрился от восторга, но поймав строгий взгляд отца, поклонился уже Питеру, ведь он был очень воспитан. Верховный король вполне серьезно пожал маленькую ладонь наследника престола, чьи глаза сияли восхищением в смеси с почтением и почти благоговением. Слава о подвигах государя Нарнии, о его блистательных победах вышла далеко за пределы страны Аслана и, разумеется, произвела немалое впечатление на Корина. Высокий, статный Питер казался ему рыцарем, окутанным неким светящимся ореолом волшебства, что пронизывало Нарнию. Как хотел бы юный принц быть похожим на него, подарить такую же славу и богатство Орландии! Все еще зачарованный, он долго тряс руку Эдмунда, который умудрялся как-то сдерживаться и не смеяться.
- Ваш визит – огромная честь для нас, - сказал король Лум, когда Корина наконец увели. Тот был настолько потрясен знакомством с нарнийскими правителями, что даже не стал сопротивляться и, как заколдованный, последовал за воспитателем. Немного поговорив с гостями, мужчина откланялся и ушел встречать другую делегацию. Его заменил лорд Эснек, посол Орландии, давно знакомый ребятам и сдружившийся с Питером. Сьюзен вежливо улыбнулась и, уличив удобный момент, спросила:
- Почему Арханна не пришла? Что-то случилось?
- К сожалению, она немного приболела, потому просила прощения за свое отсутствие, - ответил орландец с тяжелым вздохом. Сьюзен негромко ахнула, а Питер покосился на Эдмунда. Верховный король в последнее время перезнакомился с таким количеством знати, что просто не мог удержать в голове многочисленных кровных связей. Брат шепнул, что Арханна – это дочь посла.
- Надеюсь, ничего серьезного? – с сочувствием спросил Питер. Лорду Эснеку он симпатизировал не меньше, чем королю Луму, и искренне жалел его бедную дочь.
- Что Вы, государь. Это нестрашно, уверяю Вас.
- Передайте ей от меня пожелание скорейшего выздоровления, - кивнул Верховный король. Орландец глубоко поклонился, показывая, что такое участие для него – большая честь. Сьюзен пообещала навестить подругу несколько позже, когда уляжется суета и появится свободное время. По Арханне она успела изрядно соскучиться.
До самого турнира оставалось буквально пара дней, чтобы прибывшие издалека успели отдохнуть с дороги и все участники были полны сил и желания победить. Всем хотелось завоевать звание лучшего воина материка, и Эдмунд не был исключением. Невольно он выпал из светской жизни. Сердце трепетало в волнении, и с братом и сестрой он проводил довольно мало времени, полностью погрузившись в последние приготовления. Потому юноша не смог составить компанию Питеру и Сьюзен, когда те отправились в знаменитую картинную галерею в день перед турниром, – слишком много у него было забот.
Правителей Нарнии туда потащил маленький Корин. Он жаждал поделиться прежде всего с королевой знаниями о своем роде, и хотя девушка уже слышала эти истории, она великодушно решила выслушать их заново. Тем более что Питер, их сопровождавший, знал о зарождении и развитии Орландии только из книг и рассказов учителей. Каждая деталь была ему известна, но вот портретов правящей династии он еще не видел.
Корин важно повествовал о каждом своем предке, переполняясь гордости от миссии, которую он сам для себя избрал. Сьюзен внимательно слушала его, думая о том, как быстро растет мальчик, превращаясь из несмышленого ребенка в человека, осознающего свое предназначение и роль в жизни. Ведь, несмотря на его юный возраст, Корин уже понимал, что является принцем и кто такие его спутники. Хотя характер у него был непослушным и шкодным – да и кто из мальчишек в пять лет смиренен и покорен? – к корням своим и гостям нарнийским он был преисполнен глубокого почтения. Когда они подошли к последней картине, изображающей Лума с супругой, мальчик замолчал, задрав голову и разглядывая ее. Сьюзен испытала неловкость и сочувствие: наверняка он уже знал, что его мать умерла. Питер в тот же момент подумал, что покойная королева Орландии чем-то похожа на его сестру. Такие же темные, ниспадающие до пояса волосы, столь нехарактерные для местного народа… Корин вдруг спохватился и сказал не без гордости:
- А это мои мама и папа.
- Очень красивые, - улыбнулась Сьюзен. – Папа тебя очень любит, Корин.
- Я не помню свою маму… – грустно сказал принц и вдруг повернулся к нарнийским правителям, спросив: - А какой была Ваша мама?
Повисло неловкое молчание. Сьюзен и Питер переглянулись, и во взгляде обоих читались растерянность и испуг. Королева напряглась, чуть заметно сжав ладошку Корина. Почему-то воспоминания о детстве были подернуты дымкой, словно то был давно забытый сон. Или сон о сне… Ведь у них были и отец, и мать. Только вот лиц их девушка не помнила. Ей даже не удавалось припомнить ничего из жизни, с ними связанной, ибо в душе зарождалось какое-то неприятное, тревожное чувство. Питер, кажется, испытывал то же самое. Напряженную тишину разрушил невинное заявление Корина.
- Уверен, она была столь же прекрасна, как и Вы, королева Сьюзен, - сказал он искренне. Девушка заморгала, прогоняя странное ощущение из сердца, и улыбнулась, потрепав принца по светлым кудрям.
- Спасибо, Корин. Ты такой милый.
И этот разговор как-то вылетел у нее из головы. К вечеру, затянутая в водоворот дел и забот, королева уже не могла вспомнить, что послужило причиной какой-то пустоте в сердце, будто чего-то в нем недоставало. Чего-то, что там быть обязано, но отсутствие чего она заметила только сейчас. Заснула Сьюзен, так и не избавившись от смутной тревоги, но утро прогнало эти неясные тени, и на ее лицо вновь вернулась искренняя улыбка.
В этот день должны были состояться конные соревнования. Всех всадников должны были поделить на пары, и по мере выбывания должен был остаться один, самый искусный и сильный. Многие пророчили победу Эдмунду Справедливому, ибо слава его как наездника гремела не тише, чем военные победы Питера Великолепного. Зрителей, что заполонили трибуны, не смущало даже то, что от Нарнии выступал только один рыцарь и шансов у нее было меньше, чем у той же Орландии, от которой сражалось пять воинов! От Теребинтии было заявлено двое, а Гальма и Тархистан выставили по четыре бойца. Итого – шестнадцать. Шестнадцать лучших из лучших, из которых в седле останется только один.