В это время Борзу было совершенно не смешно.
Райт поделился своими догадками, теперь уже подтверждёнными экспертизой, и уверенно заверял, что сейчас по лесу бродит собака, и возможно она нечувствительна к яду, а может и сама выпускает яд, способный убить человека или волка – любое живое существо. Уже было неважно, что привело убитого в лес, важно было то, что ему не повезло принять удар на себя и стать первой его жертвой.
– То есть по лесу бегает потенциально опасное животное, и вы молчали? – Обозлился Борз, его широкие плечи будто даже стали шире, глаз дёргался, а венка на шее пульсировала, что бросалось в глаза и заставляло Дилана нервничать.
– Мы собирали улики. И как только всё подтвердилось, то вот он я!
– Начальство наконец-то согласилось ввести в курс дела волков? – Съязвил недовольный Борз. Он чувствовал себя притеснённым, но с людьми это было не впервой. Чистой воды расизм, но выбирать не приходилось. – Мне может встать на задние лапки и хвостиком помахать?
– А ты можешь? – Загорелись глаза Райта.
– А ты?
– Могу стоять на двух ногах, считается? – Он паясничал, но лишь для того, чтобы разрядить щёлкающее в воздухе напряжение. – Хвостом, к сожалению не могу махать, его нет, могу кое-чем другим!
Борз прикрыл глаза, глубоко с шумом вдыхая и выдыхая воздух, чтобы успокоиться и в состоянии аффекта не загрызть назойливого полицейского. Тот был умён, но не умел заткнуться, считая себя гуру переговоров. И заболтать он мог женщин, будучи их любимцем, заболтать мог и мужчин, как надёжный и верный товарищ, но волку балабольство его не импонировало, а связь с Сиреной Эванс всколыхнула в альфе давно забытое чувство ревности.
– Если закрыть глаза, становится темно, – поделился мудростью Дилан, и Борз глаза открыл. А Дилан снова вспомнил, что он офицер при исполнении, а не стендапер. – В общем, нужно начать патрулировать лес, и я мог бы выпросить для этого полицейских, но мне нужно, чтобы вы не обращались, пока мы не найдём пса-убийцу.
– У него уже и прозвище есть?
– Естественно, каждый злодей должен иметь имя. Так, я не договорил, – на лице Борза заиграли желваки, – и не надо сразу посылать меня, сначала послушай. Я хотел бы попросить вас не обращаться пока, даже детей.
– Это мы контролировать не можем, – покачал выдающимся вперёд подбородком Хоуп, устраиваясь у подоконника, чтобы поглядывать на расположившуюся внизу семью. Те громко хохотали и ему было боязно разрушать этот комфорт, который был у них. – Малыши до школы примерно так и прыгают туда-сюда.
– Хорошо, – Дилан встал рядом. – Тогда пусть они не высовывают и носа на улицу. Потому что если собранный мною отряд что-то увидят, то как закрыть им всем рты, я понятия не имею.
– Не нужно, чтобы они тёрлись рядом с поселением, расположи подальше, на той же границе. А здесь я выставлю своих ребят. Так и нам не нужно будет перестраховываться, а вам и так без разницы, где расположиться.
– Там опаснее, – резонно заявил Дилан, он стал шагать по комнате, обрабатывая в голове варианты. – А ближе к городу менее опасно.
– Значит нас подвергать опасности можно?
– Нет, – он горячно замотал головой, – но вы сильнее, проворнее, на вас напасть надо постараться.
– Именно поэтому у нас есть труп волка?
– Твоя ирония имеет место быть, но волк ваш был подшофе, – аргументировал офицер.
– И всё равно мой ответ “нет”. Потому что как ты сам сказал, заткнуть рты будет проблематично, а гарантировать, что наши не будут обращаться у нас в поселении, я не стану. Даже просить их об этом не стану, – он говорил чётко, не собираясь забирать свои слова назад. – Мы и так сейчас не можем покинуть дома в своём природном обличии, и это довольно тяжело.
– Я понимаю.
– Не понимаешь, – отрезал Борз. – Будь на моём месте, ты бы понял, но ты человек.
– Хорошо, – через некоторое время согласился Райт. – Мои будут от вас на расстоянии, но запрет на обращения вне поселения остаётся.