– Ясно, – понурила она голову.
– И подслушивать ой-как нехорошо, – он потряс пальцем, хотя понимал, что слова здесь лишние, она и так уже услышала то, что не полагалось. – А теперь дуй из кухни.
Котя и обрадовалась, ведь это было спасением от расчёсывания спутанных лохм после сна, но и расстроилась, ведь терять первоисточник не хотелось. Наверняка, никто не знал подробностей, а она могла сейчас разузнать хоть малую толику. Даже глаз положила на папку, которую отец, не подумав, положил на стойку.
– Но ты хотя бы введи в курс дела, такое событие, – решила она пожертвовать волосами и села под руки мамы. – Ай, аккуратнее, пожалуйста, у меня парика нет, чтобы прикрыть потом проплешины.
– А ты волосы на ночь расчёсывай, и всё будет хорошо.
– Ещё и расчёсывать их каждый день, – надулась девочка. – Может ещё и мыть их каждую неделю?
– Так, – голос Анны стал строгим, – ты когда в последний раз мыла голову?
– Да мою я, мою, – тут же захлопала ресницами Котька, она собиралась быть красавицей и поэтому голову мыла чаще, чем раз в неделю, но дело это люто ненавидела. Вот хорошо кошкам – вылижут себя и счастливые.
Отец, от которого отстали, тоже сел за стол и принялся за яичницу, попутно читая собранные материалы: фото с места преступления, показания свидетелей, готовые результаты экспертизы – пока было мало собрано, но и преступление совершено накануне, а не месяц назад, времени было много, тем более подозреваемым считалось животное, а не человек, значит и посадить будет некого.
– Я не думаю, что это волк, – встряла в его раздумья Котя. – Сам подумай, если у нас тут водятся волки, то они давно бы сожрали кого-то из “дер…”, то есть из этих, из лесных, Хоупа, например. Видел какой он мощный? Мяса в нём на целую стаю.
– Ты про Борза? – Не понял сразу Джон, но прочитав в зелёных глазах недоумение, понял, что о его сыне. Откуда бы ей видеться с живущим в пригороде Борзом, известным больше как Борзый? Он был главой их поселения, в городе появлялся только на собраниях. – А, про Зеффа? Так он мускулистый, что там есть? Только жевать и жевать. И перестань издеваться над ними, они из пригорода, а не лесные. Не живут они в лесу, у них собственное поселение, я не бывал там, но Дилан сказал, что это обычный коттеджный посёлок.
– Правда? – Котька даже забыла айкать и ойкать, настолько ей было интересно узнать, как они живут. В её голове они были настоящими деревенщинами, а тут оказалось, что всё не так. – Расскажи, – заканючила она.
– Всё тебе надо знать.
– Ну, пожалуйста.
– Готово, – вклинилась мама, которая не только вычесала колтуны, но и заплела косу, за что дочка её расцеловала, а потом села ближе к папе, не забывая кидать незаметные, как ей казалось, взгляды в разложенные перед ним документы.
– Нос свой не суй, золотко, – щёлкнул её по лбу Джон. – Тут документы дела, а не ваши школьные писульки.
– А их разве можно забирать домой? – Играла бровями девочка. – Это законно?
Подловила, это было незаконно. На самом деле Джон заскочил домой по пути в офис, чтобы позавтракать с семьёй и успокоить их, поэтому документы были при нём.
– Уезжаешь? – Сразу поняла Анна. – Бог знает что творится. Как теперь выходить на улицу? А ты, Котя, ни на какой пикник не пойдёшь!
– Как не пойду? – Испугалась она. – Дискотеку нам зажопили…
– Кортни, следи за языком!
Она показала язык им, пусть сами следят не только ушами, но и визуально, ведь выпускникам средних и старших классов обещали дискотеку, но сегодня разослали письма, что отменяется – как тут не расстроиться?
– Но ведь отменили. И вот все на пикник пойдут, а я нет? Но я тоже хочу!
– Никто не пойдёт, – погладил её по голове отец, – сейчас выпустят разнарядку, чтобы никто в лес не ходил и не собирался группами.
– В лес не ходить ещё могу понять, – стала размышлять Котя, – но вот что с группами не так? Мы даже в Маке не сможем посидеть? Но мы хотели отметить, я даже специально вчера ночью платье погладила!
Анна оценила энтузиазм дочери, обычно та могла надеть мятое и говорить, что так было задумано, лишь бы не совершать лишних трудовых телодвижений, махать утюгом – это не танцы, утюг как партнёр Котю не прельщал.