Кирилл исподлобья бросил на нее отчужденный взгляд.
— Мы уже не дети, и твои утешения мне не нужны.
— А моя дружба? — серьезно спросила Мария.
Ничего не ответив, он поднялся и зашагал прочь.
«Ворон» позволял Святославу поддерживать связь с Филиппом и после того, как вездеход вышел из зоны действия переговорника. Сообщения Филиппа были сухими и короткими. До сумерек он проехал восемьдесят километров.
— На месте буду завтра, если не завязну где-нибудь более основательно, — передал он вечером.
С тяжелым сердцем Святослав, стараясь выглядеть бодрым, сказал другим, что у Филиппа пока все хорошо.
Рано утром Филипп сообщил, что застрял. Все понимали, как тяжело ему вытаскивать машину из грязи — эта работа и для шестерых была не из легких.
Симон ворчал:
— Говорил же я, что надо ехать вдвоем! Что за глупое упрямство…
Когда через час Святослав спросил, как дела, и Филипп ответил, что пока по-прежнему буксует в луже, Симон язвительно поинтересовался, есть ли у Святослава еще один столь же замечательный план, как этот, на случай, если Филиппу так и не удастся вытащить машину. Святослав посоветовал ему заткнуться, не подавая виду, что заданный вопрос его сильно беспокоит. Наконец еще через час Филипп сказал, что выбрался.
Фаддей предусмотрительно предостерег:
— Дождь все моросит, и потом будет еще хуже. Пусть на обратном пути объедет то место стороной.
«Филиппу уже все равно, — подумал Святослав. — Обратного пути для него нет».
Вскоре Филипп передал:
— Связь закончена.
Это означало, что он находится в ста километрах от зоны. Они заранее договорились, что после этого Филипп будет ограничиваться короткими сообщениями, а Святослав — только слушать, ничего не отвечая, иначе спецслужбы засекли бы его группу. То, что они услышат Филиппа, не беда. Мешать ему они не станут — зачем? Это не в их интересах. Вопроса о том, кому адресованы его короткие безответные реплики, не возникнет: Святослав и Филипп, стараясь менять звучание голосов, тайком от прочих сделали записи переговоров якобы нескольких человек, и Филипп иногда запускал эти записи в эфир, создавая видимость того, что вся группа время от времени переговаривается между собой на остановках или же находящиеся в кабине говорят с теми, кто в кузове. Собственные сообщения Филиппа, редкие и очень краткие, на этом фоне не могли вызвать подозрений.
Когда до зоны оставалось километров двадцать пять-тридцать, он снова застрял и бросил бы вездеход, если б не опасался тем самым вызвать у охранников ненужные сомнения относительно того, сколько человек на нем ехало, раз они не смогли вытащить машину. Наконец он выбрался, подъехал к зоне поближе, оставил вездеход и дальше двинулся пешком, увешанный автоматами и КОРами. Он шел на протянувшееся острым клином до леса минное поле. В последний раз запустил предназначенную для этого случая запись, в которой Святослав приказывал всем подтянуться и двигаться компактной группой.
Секунд через тридцать прозвучал резкий окрик:
— Стой! Мины!
Затем в наушнике Святослава раздался оглушительный грохот, а потом его сменила тишина, показавшаяся еще более оглушительной. Святослав знал, что произошло, знал так, как если бы видел все собственными глазами: Филипп подорвался на мине, и бывшие при нем заряды «страйка» сделали этот взрыв столь мощным, что уже никто не разобрал бы, сколько народу там было. Охранникам достанется лишь разбросанное по изрядной площади искореженное оружие и машина со следами пребывания в ней нескольких человек.
Когда Святослав сказал, что Филипп погиб, то почувствовал, что все считают виновным его. Он принял дурацкое, по их мнению, решение послать Филиппа на разведку одного, и теперь эта смерть была на его совести. Однако никто не упрекнул его в открытую, лишь Симон пробормотал что-то совсем неразборчивое.
Вечером, в конце протекавшего в молчании ужина, Святослав сказал:
— Я обдумал создавшееся положение и решил, что наши планы придется изменить.
Симон буркнул в свою кружку:
— Интересно послушать, что еще ты надумал.
Не обращая внимания на этот выпад, Святослав продолжил:
— Филипп подорвался на мине, а по сведениям Книжника, никаких мин там быть не должно. Следовательно, либо его данные устарели, либо это вообще дезинформация. Не хотел говорить вам этого раньше, а теперь скажу: Книжник предупредил меня, что у него есть сомнения насчет сведений о зоне Долли, — соврал Святослав. — В любом случае следует признать: мы не располагаем достоверной информацией об охранных системах.