Когда я вытянул свою механическую руку, а затем сжал кулак, он лишь лучезарно улыбнулся:
- Кайфово, значит все в порядке! Давай скорее есть, я умираю от голода!
Когда мы принялись есть яичницу с жаренными сосисками, что оказалось очень вкусным хоть и простым блюдом, я не мог себя заставить оторвать своих глаз от этого молодого человека.
- Что не так? – наконец не выдержал он, активно жуя кусок булки.
- Зачем ты делаешь это?... - приглушенно выдохнул я, понимая, что просто поперхнусь, если продолжу есть, пока не услышу от него правду.
- Что именно? Ем? Чтобы коньки не отбросить!... Чувак, я знаю, что сосиски не самая полезная еда, но иногда сложно наесться одними помидорами…..
- Я не о еде….
- О чем же? - он продолжал есть, а я понимал, что даже не знаю его имени, разделяя его кров и еду, словно мы были близкими друзьями.
- Зачем ты помогаешь мне?... - может дело было в чем-то другом? Ну не знаю…требовать выкуп? Узнать где я живу и обокрасть?
Но глядя в его голубые глаза, в которых были сталь и солнце, я понимал, что начинаю краснеть, думая о нем плохо.
- А по твоему нужно было оставить все, как есть, и пройти мимо? – парень отложил свою вилку, пронзительно уставившись на меня, - Дать им запинать тебя до полусмерти и позволить подохнуть в грязи и вони?...Знаешь, у меня есть советь, и эта зараза никак не хочет спать, или просто заткнуться. Видно же, что ты из другого мира и оказался в наших трущобах случайно…Не знаю, что привело тебя сюда, но, думаю, на то была веская причина. Кстати, на будущее. Если соберешься явиться к нам ещё раз, будь добр, одень самый дешевый спортивный костюм, а ещё лучше рваные джинсы и бейсболку! Не мозоль глаза своими белыми брючками и костюмом от кутюр! Как видишь, народ тут живет нервный….
Я улыбался, глядя на то, как парень снова принялся есть свою порцию яйца с сосиской, чувствуя себя в тот момент так хорошо, как не чувствовал никогда.
- А про это спросить не хочешь? - я покрутил механической рукой, снова взяв вилку.
- Рэдмонд, - улыбнулся я в ответ, понимая, что передо мной сидел мой первый в этой жизни настоящий друг.
После ужина Джон принес мне одни из своих джинсов и футболку, расстелив кровать.
- Не советую выходить на улицу ночью, так что ты остаешься у меня. Утром вместе дойдем до ближайшего таксофона и позвоним твоей семье. Потом я увезу тебя домой. А пока ложись. Извини, кровать только одна. Обещаю не приставать!...
Я тихо рассмеялся, поморщившись от боли, забиваясь на кровать, которая пахла свежестью и морозом.
Джон растянулся рядом, развалившись на спине, под своим одеялом:
- Через пару часов мне нужно на работу. Но не переживай, здесь ты в безопасности. Спи. Я приду утром.
- Ты живешь здесь один? – посмотрел на его профиль, в очередной раз отметив, какое красивое лицо у Джона.
- С братом…но он стал наркоманить в последнее время… пришлось отправить его на лечение в клинику. Так что пока хата исключительно моя.
Я бы хотел о многом расспросить его. О брате. О семье, и как так случилось, что он жил здесь один. Но Джон уже посапывал, тут же отключившись.
Скоро уснул и я….
Наутро Джон завалился домой, разбудив меня, когда снова повалился на кровать, пробормотав, что поспит пару часиков и увезет меня домой.
С тех самых пор, при любом удобном случае я прибегал к Джону.
Кончено мама была просто в шоке, и пила литрами успокоительное каждый раз, когда я говорил, что уезжаю к своему другу.
Она не верила ему, и пыталась настроить против Джона и отца, но он искренне полюбил этого голубоглазого чертенка, когда познакомился с ним сам.
Мы вместе ели.
Вместе спали.
Разговаривали о девушках, машинах.
Пили.
Курили эту дурь иногда.
Ездили к брату Джона, чтобы навестить его в клинике.
Часто сидели на крыше, любуясь холодными и далекими звездами.
Мы были друг другу самыми близкими.
Мы хохотали над похождениями Джона и записками от девушек.
Обсуждали мою личную жизнь и первые связи с девушками, которых приводил Джон. Скоро я знал о нем почти все, и часто мы вместе ездили к его маме, которая вышла замуж во второй раз и жила в городе неподалеку…
Я не знал лишь одного – отчего в голубых глазах Джона всегда была боль….даже когда он смеялся и шутил. Даже когда был в окружении восторженных девушек.
Много раз я пытался говорить об этом, видя, что глаза Джона наполняются страданиями…и слезами.