- София с тобой?! - хрипло выдохнул я, прижимая Кэти в себе, пытаясь вобрать ее дрожь и слезы.
- Да, Ричард, она со мной, - я вздрогнул, когда его сладкий голос, не теряя своей шелковистости, стал отдавать нотками стали, почувствовав, как первый болезненный укол новой волны паники кольнул в самое сердце.
Я не мог связать воедино цепочку событий, фактов и того, как могла наша Соня оказаться с человеком, которого едва знала.
Внутри меня стыла кровь от жуткого предчувствия.
- София в порядке? - дрогнув, проговорил я, отчего-то сомневаясь в искренности его слов.
- Уже да….и, можешь мне поверить, я не допущу, чтобы с ней случилось что-нибудь ещё…
Под конец фразы голос этого странного мужчины дрогнул, и я понял, как сильно ошибался, слыша в его голосе лишь шелк, и не понимая сразу, что этот шелк покрывает острую сталь – холодную и опасную.
И мне стало жутко до тошноты.
Этот мужчина.
Люк.
Он знал.
Черт побери, он ЗНАЛ!
Он знал, что произошло с Соней и Генри!
И меня бросило в холодный пот от мысли о том, что играя с ним, мы упустили один важный момент – мы совершенно не задумывались о нем, не пытались что-то узнать, не пытались оценить риски
…а он?....
Глядя в расширившиеся глаза Ника, и его дрожащий в полумраке черный зрачок, я понимал, что мы все стоим на краю огромной пропасти….которая возникла по нашей же вине.
- Как…как Софи оказалась у тебя? Почему она ничего не сказала мне? – надломленный голосок Кэти рвал мою душу на части, когда я боялся признать себе в том, что один мой необдуманный поступок привел к череде этих чудовищных проблем и бесконечной паники.
Возможно, это была месть.
Месть за то, что мы решили помешать ему.
За то, что нагло и жестоко пытались показать его место, и сказать, что девушки наши.
Чувствуя, как холодный пот стекает по моим вискам, я прижал Кэти к себе, в ужасе думая о том, что может быть должна была пропасть не только Соня….просто ее забрать оказалось легче, чем Кэтрин!
- Боюсь, что у Сони просто не было возможности предупредить тебя, Кэтрин, - голос Люка снова стал мягким и шелковистым, когда он ответил моей девочке, заставив меня дернуться от ярости и испуга, что это только начало беды….и Кэтрин дрогнула в ответ, почему-то закрыв глаза и судорожно выдохнув.
Глава 18.
Понимала ли она, что все это было не случайным и что во всем были замешаны мы?
- Где моя Соня?!
Хриплый голос Генри, пронзивший полумрак комнаты, в котором витали незримо электрические заряды наших раздавленных эмоций, взорвал мой разум.
Я бы хотел, чтобы он был лишь видением моего больного разума.
Хотел бы знать, что брат спит глубоким сном, не чувствуя боли, растерянности и паники.
Но он стоял перед нами.
На лестнице.
Облаченный в одни лишь легкие домашние штаны и белее приведения.
Хватающийся за поручни последними силами, когда мышцы на его плечах бугрились и дрожали от натуги держать свое безвольное тело.
С темными кругами под полыхающими глазами, в которых метался его зверь, заключенный в клетку сна и тумана от действия психотропных таблеток.
- Бог ты мой! - приглушенный вопль Ника, выстрелил в меня, убивая, и заставляя действовать, когда мы ринулись к Генри одновременно, чтобы поддержать и не дать переломать себе кости, слетев с лестницы на едва державших его ногах.
Обхватывая руками могучий торс брата, я чувствовал, что его кожа по прежнему пылает.
Никакие лекарства не помогали, он горел изнутри жутким пламенем, что заставляло его разум метаться, а мышцы дрожать и сжиматься снова и снова.
- Что ты здесь делаешь? Зачем ты поднялся? – хриплый голос Ника слышался по другую сторону от Генри, когда тот положил руку брата на свое плечо, поддерживая его и заглядывая в склоненное лицо и блуждающие глаза, которые не могли сконцентрироваться на чем-то одном.
- Уведем его обратно в комнату…. – начал было я, когда тело брата застыло и с силой затормозило.
- Нет!....
- Брат, прошу тебя, тебе нужно лежать…. – начал было мягко я, умоляя святых увести его обратно, и не становится свидетелем разговора, в котором мы ещё сами мало что понимали.
Брат был не в состоянии воспринимать реальность должным образом, после всего того, что мы ввели в его кровь.
- Мне нужна моя Соня! - зарычал Генри, повернув голову ко мне, и его полыхающие синие глаза проникли в мою душу, плавя и окисляя чувство вины и бессилия, которые поднимались комом в горле.