Глава 36.
Нет, она не боялась его….Саби действительно любила этого мужчину.
Ее глаза радостно горели обожанием и восторгом, когда Люк подошел к нам, ласково коснувшись девушки своей рукой, приподнимая кончиками длинных пальцев ее подбородок.
Люк улыбался, кивнув нам:
- Я горжусь вами, куколки мои!
- И вы разрешите мне приходить к ней, когда я захочу? – радостно подпрыгнула на кровати Саби, глядя на него снизу вверх, не смущаясь темных очков, за которыми были спрятаны его глаза.
- Разрешу, чертенок, иначе от тебя не будет никакого покоя.
Саби радостно завизжала, подскакивая на кровати и бросаясь на Люка, не видя моих огромных удивленных глаз, и открытого рта, пока девушка счастливо обнимала этого мужчину, в котором удивительным и совершенно непонятным образом перемешивались острая, как лезвие власть, и абсолютное добродушие, которое я увидела не в первый раз за время нашего знакомства, но впервые в стенах этого места.
Мужчина сконфуженно застыл, переведя взгляд на меня…
Боже мой!
Его глаза!
Они были огромные, распахнутые, с шикарными ресницами, идеального голубого оттенка чистого бескрайнего неба….словно кукольные.
И такие невероятно знакомые.
- Бог мой…..это не ты, - хрипло прошептала я, видя как эти глаза наполняются паникой, - Я знаю тебя….Подожди!....
Но мужчина вышел из комнаты так быстро, словно растворился в темноте, оставив за собой лишь тонну вопросов и смутные воспоминания, которые мало чем отличались от далеких снов, что ты не можешь понять и четко вспомнить.
Когда Джули вскрикнула, подскочив на своем стуле за столом администратора, я понял, что во мне было слишком много эмоций и ни капли здравого смысла, что чертовски может помешать моей работе.
-Доктор Хэйс!
Девушка выдохнула, прижав ладонь к груди и оборачиваясь на звук моего голоса, по привычке уже не пытаясь всматриваться в мое лицо, которого она никогда не видела в полумраке приемной и моего кабинета для приема пациентов.
- Прошу прощения, я не хотел испугать тебя.
- Я просто не услышала, как вы вошли, - улыбнулась мне Джули, расслабленно откидываясь на стуле и заулыбавшись, как всегда открыто и приветливо, не видя моего волнения, не ощущая моей дрожи от предстоящей встречи. С братом.
- Так что по поводу приема?
- Да, звонил некий мистер Холлидей, который попросил записать мистера Ричардсона к вам на прием на самое ближайшее время, - Джули потянулась к записной книжке, - как вы и просили, я отменила весь прием на сегодня….мистер Ричардсон должен подъехать через 20 минут.
- Прекрасно. Спасибо, Джули.
Надеюсь, со стороны было не слышно, как вибрировал мой голос.
И, прошагав в свой кабинет, погруженный в такой ж полумрак, как и приемная, я отчетливо понимал, почему в медицинской практике запрещают лечить родственников. Было слишком много эмоций!
Словно вся жизнь пронеслась перед моими глазами, начиная с того момента, как в возрасте 13 лет я узнал, что мои родители были мне не родными. И что у меня есть еще два брата…копией одного из которых я являюсь.
Со временем шок прошел.
Ушел период слез и отрицания.
Прошли года ненависти и жажды перемен.
Океан боли и страданий остался позади меня, когда я смог принять эту реальность, понимая, что я доволен своей жизнью. Я был рад тому, к чему я пришел и не хотел иного…за исключением одного.
Общения со своими братьями…
И, откидывая от себя пиджак, чувствуя, как от пота прилипает рубашка к спине, я словно снова был мальчишкой на огромном балконе, который сутками напролет смотрел в бинокль, видя своих братьев на другом берегу, которые бегали друг за другом, толкая в волны океана и веселясь…
Я бегал по балкону, представляя, что нахожусь рядом с ними…
Я искренне смеялся, видя, как заливается от смеха Генри, глядя на попытки Ричарда убрать изо рта песчинки песка, когда тот неудачно свалился прямо лицом в песок стараниями Ника.
Уже тогда я отчетливо понимал, что существует четкая грань между нашими мирами
…я никогда не хотел быть частью их мира, но я всегда хотел, чтобы они были частью моего.
Они всегда были. В моих мыслях. В моем сердце….
Которое сейчас билось так истерично и судорожно, как никогда раньше.
Джон был прав. Сделав единственный шаг по острию лезвия, было уже не страшно идти вперед.
Это было волнительно. Не пугала больше кровь и боль. Было лишь четкое осознание того, что пути назад уже не будет…
Поэтому я нашел свой телефон в складках плаща, быстро набрав своего друга, который ответил как всегда почти мгновенно: