Это объясняло одну вещь: Роуз и Куин вампиры. Однако, кое-что в истории Блейка не могло быть правдой.
— Вампиры не могут иметь детей. Я подслушала, как охранники говорили об этом.
Это знание каким-то образом дарило ей удовлетворение: по крайней мере, вампиры не могли размножаться как люди, поэтому один из способов пополнения их рядов закрыт.
— Не совсем верно, — вставил Оливер. — Вампиры мужчины могут стать отцами детей от своих человеческих партнерш. Но случай Куина и Роуз совсем другой: она оба были людьми, когда родили ребенка.
Блейк нетерпеливо кивнул.
— Да, я потомок как раз этой линии. — Затем указал на Оливера. — Оливер связан только с Куином, но не с Роуз.
Оливер пристально на него посмотрел.
— Это не значит, что я не член семьи. — Затем он расслабился. — Куин мой родитель. Я работаю в «Службе Личной Охраны» три года. Тогда я был человеком, но знал кто они, когда Самсон, владелец, взял меня под свое крыло. Я был его правой рукой, глазами и ушами в течение дня, когда он уязвим.
Урсула не могла не заметить гордость в глазах, когда он говорил о своем боссе.
— Я был с ними по собственной воле. Пока…
Он заколебался и уставился на свою обувь.
Она ничего не сказала, просто с тревогой ожидала продолжения. Как он стал вампиром? Выбрал это сам? Или ему навязали?
— Неважно. Я уверен, что тебе здесь будет удобно.
Затем его взгляд метнулся мимо нее к кровати. Что бы он там ни увидел, это заставило его приблизиться. Урсула затаила дыхание, гадая, не нападет ли он на нее внезапно. Однако, он прошел мимо, заставив обернуться.
Потянувшись за чем-то на тумбочке, он пробормотал:
— Просто предосторожность.
Именно тогда она увидела, что он сделала: отключил маленький черный телефон, который сливался с цветом мебели. Черт возьми! Она не сразу заметила это, войдя в комнату, но заметила бы, как только более тщательно оценила обстановку, оставшись одна. Слишком поздно. Ее шансы позвонить родителям только что уменьшились.
Он проглотила свое разочарование и встретилась с взглядом Оливера. В его голубых глазах промелькнуло что-то похожее на сожаление. Она отогнала эту мысль. Нет, вампирам не знакомо это чувство. Возможно, она просто слишком измучена, чтобы ясно мыслить.
Будто почувствовав ее разочарование, он сказал:
— Мне действительно жаль, но мы не можем позволить тебе кому-нибудь позвонить. Это может подвергнуть опасности не только нас, но и тебя. Знаю, ты хочешь поговорить с родителями, но вдруг тот, кто похитил тебя, наблюдает за ними после твоего побега? Они должны понимать, что ты попытаешься с ними связаться. Это тебя выдаст.
Скрепя сердце, Урсула была вынуждена признать его правоту. Ее кровь слишком ценна, чтобы её потерять. Они попытаются вернуть её и используют все средства. Но Оливер этого не знал.
Следующие слова непроизвольно слетели с ее губ.
— Так ты мне веришь?
Казалось, он обдумывал ответ, пока окидывал долгим взглядом ее тело, от которого, как ни странно, Урсулу бросила в жар.
— Мое чутье подсказывает, что ты говоришь правду, но я не всегда могу доверять своей интуиции. Мне нужны доказательства, потому что слишком многое лишено смысла.
— Например, что? — возразила она.
— Почему они держат тебя в плену ради крови, хотя могут свободно получить ее на улицах.
Ее кровь нельзя получить свободно на улицах, как он только что выразился, но она не могла ему это сказать. Узнав о свойствах ее крови, Оливер тоже захочет попробовать. Увидит возможность заработать много денег, продавая её другим вампирам, как это делали ее похитители. Нет, она не могла разглашать подобную информацию.
— Это случилось, но я не знаю почему, — солгала Урсула, стараясь не моргать, когда их взгляды встретились. Мог ли он понять о ее лжи?
— Давайте просто скажем, что существовала веская причина, исключительно в целях дискуссии, — признал он. — Тогда я нахожу странным, что ты смогла сбежать. По твоим словам, там были охранники.
Она расправила плечи.
— Да, были. Но охранника позвали в другую комнату, когда появилась проблема. Я воспользовалась возможностью сбежать.
Оливер покачал головой.
— А другой вампир? Который кормился от тебя? Где он был? Видишь, сколько всего нелогичного? Только если он тоже не вышел из комнаты.
— Конечно, не вышел.
— Только не говори, что одолела вампира в одиночку.
Насмешливый взгляд Оливера заставил ее вздрогнуть. Как он смеет смеяться над ней?
— И что заставляет тебя думать, что мне это не по силам?