Быстро выбравшись из моих рук, мужчина словно растворился в темноте, заставив меня застонать от отчаянья и того огня, который полыхал во мне, так и не вспыхнув последним убийственным всполохом, забирающим мою жизнь.
- Ричард, не уходи! - простонала я, обхватывая себя дрожащими руками, и чувствуя, как пылает моя кожа без его тела, его губ и прикосновений ко мне.
Но ответом мне была лишь тишина и тьма, которая снова подкрадывалась ко мне со всех сторон, словно плотный ужасающий туман, в котором я останусь одна.
Дрожащая.
Возбужденная.
Покинутая.
Горящая.
Умирающая….
Глава 60.
Мы провели весь день вместе с братом. Бок о бок. Как это было всегда раньше.
Мы плотно позавтракали, и весь день просто катались по городу, разговаривая, делясь своими мыслями и последними событиями, которые происходили у нас за те 5 лет, что мы не виделись.
Мы часто смеялись, вспоминая прошлое, и вместе хмурились, когда иногда случайно вспоминали отца и прошлые времена, которые были черной полосой в нашей жизни.
Страшно было лишь одно, что эта черная полоса возвращалась.
Её тяжелая неумолимая поступь стучала звонкими колокольчиками в моих висках, каждый раз, когда я видел как темнеют глаза брата…каждый раз, когда чувствовал, что эта тьма пробирается в мою кровь тоже.
И, отправляя перекус для Кэтрин из очередной забегаловки, где мы остановились поужинать, я пристально смотрел в синие глаза брата, зная, что увижу там бурю, боясь этого.
- Ты и Кэтрин, что происходит? – осторожно спросил я, потягивая холодный чай со льдом, и пытаясь при этом выглядеть спокойным и беззаботным, хотя всё внутри меня звенело от напряжения.
Синие глаза брата полыхнули сквозь опущенные черные ресницы, ударив прям в мое содрогнувшееся сердце, когда я подумал лишь об одном – началось.
- Ничего особенного, - повел крепким плечом брат, дернув бровью, как ни в чем не бывало, - Я- врач, она моя пациентка.
-Ты сегодня едва не прикончил того мелкого типа в халате за то, что он просто сделал запись в её истории болезни.
- Он заходил в её палату, черт побери! – рявкнул Рич и его глаза снова потемнели, отчего я изогнул брови, выразительно посмотрев на него, и брат глубоко втянул в себя воздух, приглушенно добавив, но не смотря при этом мне в глаза, - Просто у меня была тяжелая неделя, и я сорвался.
- Я так и понял, - пробормотал я, покосившись на часы.
Время было почти пять, и София должно быть уже ехала на свою встречу.
Софи. Соня.
Эта девочка не выходила из моей головы ни на секунду!
Она захватывала собой каждую клетку моих закрытых для доступа тела и душу, которые вот уже как десятилетие покрывались неприступной для эмоций скорлупой.
Я ведь уже почти успокоился и расслабился, надеясь, что больше никто и никогда не пробьет во мне брешь, выпуская то, что я так долго и тщательно прятал в себе.
Я сбежал от этого много лет назад!
Я жил среди зверей вдалеке от цивилизации, и только там чувствовал себя свободным и живым.
Если бы я знал, что эти глаза, это миниатюрное тело в один миг сломают меня, словно тонкую сухую ветку, я не приехал бы в свой город даже под страхом смерти…
… но теперь я боялся, что могло быть уже поздно!
Ричард внимательно смотрел за мной, и я грустно улыбался ему, давая понять, что мы оба влипли.
Снова. И весьма серьезно.
Уставший, но довольный я завалился домой только поздно вечером, терзаясь от мысли позвонить Соне и просто спросить про что-нибудь.
Даже соврать, что, мол, случайно набрал её номер, лишь бы понять, где она, с кем, и что делает.
Её образ жалил мой мозг и заставлял тело наливаться теми эмоциями, которые я не испытывал так давно, что сейчас они меня пугали и вводили в панику.
Я не мог дышать, когда думал о ней, я не мог связать и пары мыслей в своей голове, которая взрывалась и плавилась, как кратер действующего вулкана, затмевая мой разум, когда наружу вырывались лишь инстинкты.
Моя кровь чернела, демон внутри меня снова обретал крылья, которые я вырывал долго и жестоко на протяжении многих лет своей затворнической жизни.
Мне нужно было сейчас же сломя голову нестись в аэропорт, покупать ближайшие билеты в Африку и лететь туда.
Лететь без доли сожаления.
Бежать.
Убегать и прятаться, пока я ещё мог.
Ведь я мог же?...
-Эй, привет, малыш! – когда из приоткрытой двери моей спальни выпрыгнул большой пес, породы акита-ину, я подхватил его на лету, прижав к себе большую мохнатую тушку, и уткнувшись лицом в его густую, велюровую шерсть, такую мягкую и родную: