Я залюбовался кустом хризантем – белые огромные цветы с нежными лепестками, чуть растрепанными, как прическа женщины после секса, цветок с бледно-зеленой сердцевиной, которую так и хочется потрогать, погладить, прикоснуться, провести пальцем – лепестки в середине меньше и нежнее, японский цветок, пахнущий несбыточным счастьем.
Куст теперь лежит в багажнике, не забыть бы вынуть, когда приеду. Завтра посажу. По утрам стану смотреть на капли росы на лепестках. А сейчас я налью себе чашку чаю и все же посмотрю, что там происходит у Лисбет. В первых рядах итальянец из Венеции, знойный темноглазый брюнет Джованни. Увлечения - яхты и женщины. Откровенно, по крайней мере. Фотографии на яхте, фотографии с яхтой. Очевидно, яхта недешевая. Интересно живет Лисбет, очень интересно. Впрочем, какое мое дело?
Но куда бы я ни пошел, что бы ни делал - Лисбет все время занимала часть моих мыслей, я думал о ней постоянно, представлял себе, что она сейчас делает, с кем встречается, спит, трахается - кто обнимает ее? - Джованни, Хуан, Пабло, Хао - неважно, берет за талию, гладит по руке, гладит по бедрам, нежно-изогнутым, как лепестки хризантемы, проводит рукой между... Стоп. Передо мной возникает Лисбет в окружении мужских лиц с похотливо приоткрытыми ртами, жаждущими, жадными, вожделеющими: бледно-зеленая сердцевина цветка в окружении хищных лепестков.
Завтра пойду в лес.
В лесу легче.
Там можно внимательно смотреть под ноги, дышать, смотреть: вот черника, которая скоро поспеет, а черничный и земляничный лист можно насушить сейчас, скоро появятся грибы – и наслаждение их собирать, чистить, резать, кошка наблюдает со стола, бьет грибных мошек лапой, горка очистков с червяками растет, кошка подходит, трясет хвостом, брезгливо нюхает: как ты можешь брать в руки такую дрянь, я бы никогда, пополз муравей из-под шляпки, кошка наблюдает, дом наполняется запахом, тяжелым грибным духом.
Пойти в лес, собрать чагу, которую полезно пить при опухолях, не панацея, нет, но становится лучше, собрать мухоморы, сделать настойку, помогающую от радикулита и артроза, лисички от глистов - и очень хороши в маринаде, замариную, подарю баночку, пару баночек Катарине, свежие грибы тоже отнесу ей - в воскресенье она позовет гостей, сделает пирог с грибами, пирог с черникой, посидим, поговорим, и уже дом Катарины наполнится уютным запахом выпечки, кофе, теплыми разговорами и вечерним светом закатного солнца.
А еще через неделю я приглашу ее в кино, сто лет там не был. Катарина будет сидеть рядом, улыбаться, хохотать, я возьму ее за руку… но в моей руке - длинные тонкие пальцы, узкая ладонь, нежная кожа. Лисбет.
Надо выключать компьютер. Все равно ничего хорошего я тут не найду. Лисбет, ее мужчины, контекстная реклама, сельскохозяйственные инструменты, удобрения, хризантемы, тсантсы…
Испания, Барселона. Продается тсантса, голова белого мужчины. Ориентировочный возраст - 150 - 170 лет. Прекрасная сохранность экземпляра. Товар музейного качества. Фотография прилагается.
Я щелкнул по фото.
Где-то я уже видел это лицо.
Искусство изготовления тсантсы в том, чтобы сохранить лицо врага неискаженным. Чтобы потом, спустя годы и десятилетия, ты мог посмотреть ему в лицо и напомнить, кто победил в той битве. Иначе какой смысл? Смотреть в лицо, искаженное ужасом и болью, жутко, лицо должно быть спокойным, каким оно и становится в миг смерти и соприкосновения с истинным миром. Покой обретен, ты свободен от земных страданий.
Сколько раз я видел лица – такие разные в миг их соприкосновения со смертью. Через прицел их видно очень хорошо. Подробно. Нещадно. Безжалостно. Глаза того, к кому смерть уже прикоснулась, уже летит, но он еще не знает об этом. Лицо стоящего рядом, когда человек, с которым ты разговариваешь, внезапно падает, а кровь из его артерии хлещет фонтаном. И ничего уже не сделаешь, ничего, поздно. Лица людей с разворочанными кишками, искаженные, искривленные, исковерканные, уже все равно – жить или умереть, только избавиться от боли. Лица людей в госпитале - я вижу, как постепенно жизнь уходит из них: становятся восковыми скулы, западают глаза, черты обостряются, становятся резче, я вижу смерть рядом с ними – лишь чуть-чуть подождать.