Я отдал тсантсу Хосе. Аккуратно выворачивая, снял перчатку с волосками. Волоски остались внутри. Снял вторую.
- Куда я могу их выбросить?
- Мусор там, - показал рукой Хосе, поднялся из кресла и пошел проводить манипуляции со шкафом, запирая тсантсу внутри. - Почти как в стеклянном гробу! - посмеялся он. - Спи, красавица!
- Красавец, - я подошел к ведру, выбросил одну перчатку, а вторую, с волосками, незаметно положил в карман. - Тсантса ведь мужская?
- Мужская. Не повезло какому-то красавцу двести лет назад!
- Да уж. А как и где ее нашли, полицейские вам не сказали?
- Ну почему же. Ее нашла уборщица в гостинице «Каталония». Убирала холл, и нашла за горшком с кипарисом. Визгу было! Сбежались все, подняли на уши полицию, а оказалось - забытый и выброшенный кем-то раритет.
- И когда это случилось?
- В конце июня. Стояла дикая жара, как сейчас помню.
- И что сказала полиция?
- Было расследование, я проводил экспертизу. Никто не обратился в полицию за утерянной тсантсой, поэтому по окончании расследования ее отдали мне. Просто потому, что полицейские не представляли, что с ней делать дальше. В качестве улики или вещественного доказательства она оказалась не нужна, а держать ее в отделе полиции как настенное украшение они, видно, не захотели, Хосе снова хохотнул.
- И часто вам так везет с находками?
- Нечасто, к сожалению. Хотя случаи бывали. Вот лет десять назад я проводил экспертизу тсантсы из Лиссабона. Тоже, кстати, европейца. И точно так же потом полиция не знала, как от нее избавиться, и ее отдали мне.
- Неужели полицейские не представляют, сколько она стоит?
- Представляют. Как не представлять. Но штука в том, что мои услуги тоже стоят недешево, а фондов на привлечение внешних экспертов нет. И у нас существует негласная договоренность, что такие вещи они отдают мне.
- Просто отдают? - усмехнулся я.
- О деталях нашего уговора я не буду вам рассказывать, - ответил Хосе. - Но могу гарантировать, что никаких неприятностей с полицией ни у меня, ни у вас, как у покупателя, не будет.
- Ну что же, огромное вам спасибо! – я попытался встать из кресла и преуспел. - Я вам позвоню в ближайшее время и сообщу о своем решении.
Я пожал Хосе руку и попрощался. Спустился по лестнице, вышел на раскаленную улицу и вздохнул с облегчением. Половина дела сделана. Легкая половина.
32
Вечером я гулял по Барселоне. Я думал, как было бы приятно пройтись тут с Лисбет, зайти с ней вот в это кафе - столики на улице, цветы, плетеные стулья, или вот в этот бар, в котором подают к выпивке неплохие тапас, посидеть, поговорить, а может быть, и не говорить вовсе, просто дышать, смотреть друг на друга и на людей, обсуждать, кто это - семейная пара или вырвавшиеся на свободу любовники, пройтись по улицам, когда жара наконец спадет, посмотреть на творение Гауди в лунном свете, вернуться в номер и… на этом мысль останавливалась. Я мог себе представить это «и» с сегодняшней женщиной из гостиницы, или с вон той фигуристой девицей с губами, или вот с этой дамой в юбке до пят - ей не жарко? Но в мыслях о Лисбет я доходил до определенного предела и останавливался. Черт знает, почему.
Я вернулся в номер и достал ноутбук. Последние несколько дней я держал в руках, не хотел заходить на сайт, не хотел смотреть, где она и с кем.
Впрочем, я и сам могу ей написать - а то вдруг она подумает, что Гокхан про нее забыл?
Привет, Лисбет!
Как твои дела? Извини, совершенно закрутился на работе - был срочный заказ, надо было делать. Не то что тебе написать, поесть не успевал. Но думал о тебе постоянно. Как ты, моя красавица? Я так скучаю по тебе, по твоему лицу, по твоим письмам, хочу увидеть тебя, да и просто хочу. Прости, просто очень соскучился. Может быть, мы уже встретимся? Я оплачу тебе билет в Стамбул откуда скажешь, но сам пока не могу вырваться никак.
Я отправил сообщение. Интересно, что она ответит. И ответит ли.
Стал смотреть поклонников Лисбет. Иногда, очень редко, мне попадалась фотография Хуана, напоминавшая мне о кошмаре, и я быстрее старался перекрутить, перещелкнуть на другую страницу.