Я кинула чемодан на пол, подошла к икебане. Рядом лежала записка:
Дорогая Лисбет, приглашаю вас на ужин. Такси заедет за вами в половину восьмого.
До скорой встречи!
Иошихиро».
Английский язык, каллиграфический почерк. Запах хризантем и дорогой плотной белой матовой бумаги.
Одно и то же, бесконечно одно и то же. Все отработано, движения рук и наклон головы, будто случайно сползающее с плеча кружево, открывающее то, что следует скрывать, улыбки, взгляд через плечо; заправить волосы за ухо, продемонстрировав изящное запястье.
Открыла чемодан. Вот платье, в котором я встречалась с Ван Хао, для первого раза подойдет и тут. Фиолетовый оттенит мои зеленые глаза, струящийся шелк подчеркнет изгибы фигуры. Платье изысканное и непростое. Камень в сережке подмигнул в отражении в зеркале, полыхнул оранжево-голубым.
И снова я опоздываю на десять минут, и снова не сразу вижу среди посетителей того, с кем встречаюсь. Зал ресторана дробится мозаикой, взгляд выхватывает то женскую руку, держащую бокал с рубиново-красным вином, то хищно ухмыляющиеся усы, то изящную ногу в туфельке – ах, какой каблук, длинный, тонкий, похожий на стилет, неужели он не боится, что она наступит этим каблуком ему на яйца? бело-черный официант, подобострастно выслушивающий заказ, темный завиток около маленького уха, толстые волосатые пальцы, лежащие на обнаженной коленке, розовая мякоть лосося, истекающая соком, полураскрытые устрицы, нет, тебя они не спасут, мой маленький похотливый друг, она посмеется над тобой и упорхнет в ночь, оставив униженным среди растерзанной постели.
Пока я шла, Иошихиро пожирал меня глазами. Покачивание бедер, легкое колыхание груди, нежнейшая ткань трепещет и переливается. Руки Иошихиро дрожат от волнения и возбуждения, а я делаю вид, что ничего не вижу. Как обычно. Как всегда.
Постепенно его волнение уходит, руки перестают дрожать, а глаза темнеют, и в его глазах – снова и снова – я вижу страсть и похоть, чувствую вожделение, флюиды, эманации, можно назвать их как угодно, я чувствую их кожей, всей поверхностью, и они овевают меня и заставляют дрожать от предвкушения, сладостного, сладострастного предвкушения, знакомого чревоугодникам, для которых в ресторане готовят особое блюдо под заказ – собирая ингредиенты, маринуя, засаливая, настаивая и выдерживая. Пока блюдо не приобретет особый вкус.
- Огромное спасибо за ужин, Иошихиро, - говорю я и целую его в щеку. – Надеюсь, мы с вами скоро увидимся.
- Послезавтра. Вы согласитесь со мной поужинать и прогуляться?
- Конечно, - я улыбаюсь и ухожу, зная, что он смотрит мне вслед.
[1] Молодой человек, что вы тут делаете? (исп.)
[2] Пабло, Пабло, иди сюда! Тут вор! (исп.)
[3] Вот он! Вот он! Нужно срочно вызвать полицию! Пабло, ну где же ты? (исп.)
[4] Сямисэ́н (яп. 三味線)[1][2] — трёхструнный щипковый музыкальный инструмент с безладовым грифом и небольшим корпусом, общей длиной около 100 см.
17-13
17
Свен просматривал папки на своем компьютере. Куда же он сохранил это объявление? Куда дел фотографии? Ага, вот.
Он пойдет в это кафе и все выяснит. Скажет, что старый приятель его мамы, что они встречались в Антибе миллион лет назад, и вот теперь, когда он неожиданно узнал от общих знакомых… хотелось бы найти его родителей и выразить им свои соболезнования… что-нибудь в этом роде. Или журналист. Да, журналист будет лучше.
Теперь ищем аукцион. Тоже начало марта. Тут все намного проще. Вот объявление. Имя покупателя, конечно, не раскрывается. Напишу.
Здравствуйте! Меня зовут Свен Леннеберг.
Черт. Не Свен, Эмиль.
Здравствуйте!
Меня зовут Эмиль Леннеберг, я преподаю культурную антропологию в университете Умео, занимаюсь редкими образцами тсантс. Мне стало известно, что на вашем аукционе в марте этого года была продана редкая тсантса из головы рыжеволосого европейца. Не могли бы вы предоставить мне контакты человека, купившего эту тсантсу, т.к. для завершения моего исследования мне необходимо изучить редкие образцы тсантс.