Довольный вздох от этого, синхронно вырвался у обоих.
— Пит приходил ко мне, он вел расследование вашего исчезновения, — стараясь скрыть свою радость от того, что Саша не отстранился, и позволял ей так касаться его, Ярина начала рассказывать, понимая, что ей будет весьма сложно восстановить всю цепочку событий. Все было зыбким и размытым. — Потом, я плохо помню, Саша, — она прикусила губу, стараясь сосредоточится на таком приятном ощущении его волос в своих руках. — Мне было больно, ужасно плохо. Все говорили, что надежды почти нет. И что ты, вероятней всего, умер.
Словно ощутив, что ей больно даже вспоминать об этом, ладони Саши плотнее обхватили ее ноги, будто он хотел успокоить ее, дать ощутить, что рядом, и все хорошо.
Уже хорошо.
Возможно, это было глупо и иррационально, но Ярине, в самом деле, стало легче.
Хотя… это ведь ничего не проясняло в том, что будет дальше…
— Я бродила по городу, — она постаралась собрать мысли, разбегающиеся от такого обилия чувств, ощущений, сомнений. — Не знаю, зачем. Просто ходила, без цели. Не хотела верить в твою смерть. Возможно, надеялась, что встречу тебя. Смогу сделать то, что не смогли все детективы… ох! — пальцы нащупали что-то, под его волосами, рубец, которого еще совсем недавно там не было.
Ярина удивленно посмотрела на любимого, на мгновение, забывая о собственных переживаниях, и попыталась повернуть голову Саши, чтобы рассмотреть его затылок.
Он снова чертыхнулся. И опять, сделал это, не разжимая рта.
Ярина послала это подальше. Пока. Она разберется с этими слуховыми галлюцинациями, потом, как-нибудь…
Алекс перехватил рукой ее запястье, препятствуя осмотру.
— Со мной все нормально, Яря, — он усмехнулся, но она не поверила, потому что чувствовала, что даже легкое прикосновение к этому месту, ему неприятно. Болезненно…
Она честно не знала, с каких пор понятие «эмпат» стало синонимом вампира.
— Саш, что это? — ее руки оказалось не так и легко отцепить от него.
Не то, чтоб Ярина сопротивлялась… Нет, просто не желала возвращаться к предыдущей теме разговора, и действительно хотела знать, что случилось с ее любимым.
Саша внимательно смотрел на нее. Так, словно и он догадывался о мыслях, которые проносились в разуме Ярины.
Не освобождая ее запястий, пусть у него и не выходило отвести тонкие, хрупкие руки от своей головы, Алекс приподнялся, меняя свое положение, вставая с пола так, что теперь их лица были на одном уровне. Нет, не на одном, поправила она саму себя.
Даже так, стоя на коленях перед диваном, на котором сидела Ярина, Саша был немного выше ее.
Она всегда была маленькой по сравнению с ним, и им обоим это нравилось. И сейчас, Яря испытала дикое желание уткнуться лицом ему в плечо, так, как часто это делала. Но понимала, что не смогла бы с уверенностью назвать причину, которая подталкивает ее к этому — желание его утешения или… жажда.
Не то, чтобы Ярина была голодной.
Была, наверное.
Не настолько, как в том подвале, и не так, как в парке.
Это чувство не мучило ее.
Но аромат крови Саши, звук ударов его пульса, его жар… это было огромным искушением для Яри.
Он был сплошным, огромным искушением для нее. Во всех смыслах, которые только можно было вкладывать…
— Ярина, — Саша накрыл одной ладонью ее щеку, привлекая внимание Яри. — Со мной уже все хорошо. Меня ударили, было заражение, но теперь…, - он покачал головой, не давая ей начать задавать вопросы о том, кто его ранил, но…
Черт возьми!
Она разозлилась. Сильно. Так, что даже сама удивилась выраженности этой злобы на тех неизвестных, кто посмел тронуть Сашу. Ей захотелось сделать больно им… очень-очень больно…
— Тсс, все хорошо, любимая. Все хорошо. Не надо… рычать, — на губах Алекса появилась мягкая усмешка, и он нежно погладил ее по щеке.
Рычать?! Она не…
Ох, Иисусе! Она рычала… И скалилась…
Не сильно, но…
Боже! Во что же она превратилась?!
Ярина испугалась саму себя. В самом деле ощутила себя чудовищем. И с опаской посмотрела на Сашу, боясь, что лишь больше оттолкнет его таким поведением. Но тот, казалось, совершенно не был смущен этим проявлением ее нового «характера». И продолжал гладить щеку Яри, притягивая девушку еще ближе к себе.
А его сердце…, оно стучало чаще. Так…, как тогда, несколько минут назад, когда Саша смотрел на ее губы. Как в парке, когда он обнимал ее, и Ярина чувствовала, что ему хочется не просто держать ее в своих руках.
Ему это нравилось? То, что она такая? Хм…
Яря не была уверена. Но, во всяком случае…, и не казалось, чтобы он собирался отталкивать ее и с криками убегать.
— С этой историей покончено, в отличие, — Саша говорил уверенно, настаивающее, не давая спорить, вновь привлекая ее рассевающееся внимание — от того, что произошло с тобой. Тут мне еще ничего не ясно, милая. А я боюсь, что это может быть опасно. Потому, я очень прошу тебя, постарайся вспомнить, сосредоточится и все мне рассказать. — Он чуть придавил, чтобы она смотрела ему прямо в глаза. От этого ее подбородок вздернулся, и их лица оказались близко. Очень близко.
Не так близко, как хотела бы она.
Ох, что-то Ярина никак не могла сосредоточиться на чем-то.
Кроме Саши. Кроме его запаха. Кроме его тела, которое было таким близким. И в то же время — почти недосягаемым.
Она боялась протянуть руки и обнять его.
Раньше, Яря не была такой стеснительной с ним.
Ее губы снова пересохли, а дыхание стало прерывистым. Не от жажды его крови. То есть, не от нее одной.
И он увидел это.
Понял.
Она не знала, как именно передать осознание того, что они оба знали, что ощущает другой.
Ярина хотела его… Хотела поцеловать, обнять…
Господи! Она хотела, чтобы он целовал ее. Хотела его губ на своих губах, на своей шее, груди, везде… И безумно жаждала почувствовать его в себе! Дико, почти до боли, нуждалась в этом… Быть одним целым с ним.
И Саша хотел того же, она чувствовала это. Видела, как потемнели его глаза и напряглись челюсти, которые любимый сжал.
Но он только резко выдохнул, уже вслух ругаясь, и прижал свой лоб к ее лицу.
— Ярина, расскажи мне, что случилось, — низким, хриплым голосом попросил Саша.
Она расстроилась. Снова испытывая неуверенность в том, что же он к ней ощущает. Но постаралась отстраниться от этого.
— Да, хорошо, — ей пришлось сделать вдох, просто для того, чтобы собраться с мыслями. — Я пошла к твоему дому, — даже сейчас, воспоминания о тех днях были мучительными. Боль от той уверенности, что он мертв, и она никогда больше не увидит Сашу, все еще жила у нее внутри. И была настолько ощутимой, что Ярине пришлось закрыть глаза, в попытке совладать с этим. — Мне просто хотелось снова быть там, где мы были рядом, где ты был, — она опустила лицо, уже не задумываясь о том, стоит ли, уткнулась ему в грудь, трясь щекой о шерсть его свитера. — Я…, мне говорили, что это пройдет. Те, кто знал, и мама… Говорили, что не у одной меня такой случилось, и время залечит все. Но я не хотела им верить. Я знала, что так не будет.
Ярина погрузилась в воспоминания.
Слишком яркими, слишком живыми они были. И так сложно было говорить об этом. Но Саша продолжал удерживать ее, и она ощущала, что он ждет продолжения.
Яря хотела отодвинуться, чтобы лучше сосредоточиться. Но любимый тихо прошептал "не надо", и она поддалась этой просьбе, лишь подняв голову, рассказывая дальше. Но так и не открыла глаз, решив быстрее справиться со всем этим.
— Понимаешь, я знала, что мне не станет легче. Сколько бы времени не прошло. Потому и пошла к твоему дому. Пусть от этого стало еще больнее, — Ярина прикусила губу. — Боже! Я ненавидела себя за каждую минуту, которую провела не с тобой. За то, что ушла тогда. Не осталась. Мне казалось, что… — ее дыхание прервалось, и все внутри сжалось.