Неделю назад часовой проморгал пробежавшего сквозь минное поле магеря, похожего на покрытого костяными наростами кабана. Тяжелая туша врезалась в хлипкую стену избушки. Стена, на удивление, выдержала. А вот ствол пулемета превратился в корявую кочерыгу. Так что теперь он не выстрелит никогда.
Анка улыбнулся, когда увидел грязное лицо Андрея и кивнул вошедшему на стоящее в углу ведро с водой. Более не обращая внимание на снайпера, пулемётчик вернулся к чтению электронной книги, аккуратно обёрнутой в водонепроницаемый чехол.
- Сегодня опять тишина. - Сказал Андрей, закатывая рукава и набирая в ладони воду.
- Угу. - промычал в ответ Анка, щёлкнув кнопкой книги.
- Видел что-нибудь интересное? - спросил снайпер, закончив умываться и сев на скамейку в тени, рядом с ведром.
- Наа… - Выдал в ответ что-то нечленораздельно-отрицательное Рустэм. Набирающее яркости с каждой минутой местное солнце пробивалось сквозь щели между досками, освещало тёмные углы, выделяло кружащиеся в полумраке хороводы пыли. Лучи мягкого света разрезали пространство небольшой комнаты, словно полупрозрачные эфирные мечи, что вонзает в магический ящик фокусник. Анка чихнул и, скрипнув покосившимся стулом, отклонился назад, поправляя книгу ближе к свету.
Андрей поставил винтовку стволом в пол и положил подбородок на приклад, слегка покачиваясь вперёд назад, чтобы как-то унять скуку и не заснуть. Глаза перебегали с одного на другое, пытаясь найти хоть что-то интересное в окружающей обстановке.
- Что будешь делать, когда вернёшься? - Андрей уже не ожидал, что Анка что-то ответит. Рустэм лишь еле слышно цокнул языком и вздохнул. Подождав пару мгновений, Андрей прикрыл глаза и ответил на свой же вопрос:
- Я думал ремонтом займусь. У меня руки-то, сам знаешь. Может, даже высшее получу, а чё нет?.. Сухой вон думает оставаться в армии. А по мне, так какой смысл получать Золотое Гражданство, если останешься снаружи?
Очередной вопрос остался без ответа. Рустэм продолжал смотреть в книгу, но на протяжении некоторого времени его глаза не бегали по строчкам и не было слышно щелчков перелистывания страниц.
- Я между прочим тоже читать люблю. Меня родители же отдавали в школу… Батя даже на вторую работу пошел, чтобы обучение оплатить. Так что у меня все девять классов. У нас и литература была, читали рассказы там… Ну классиков. Не помню о чём, правда. Я больше по математике же - она как-то полезнее, что ли. Тут же считать надо, - Андрей поднял подбородок и качнул винтовку в сторону пулемётчика и замолчал, ожидая реакции собеседника. Анка безразлично хмыкнул в ответ, так и не посмотрев на сослуживца. Андрей снова положил подбородок на приклад и прикрыл глаза.
- А в книгах пишут, что там за стеной? А то я только из сети знаю, но там чёрт разберёт где правда. В книгах-то её больше… Правды, в смысле. А так, говорят, что там голода нет. И питьевой воды столько, что люди ей туалеты чистят и купаются. Глупость, конечно! Хотя хорошо было бы...
- Правда.
Андрей вздрогнул, неожиданно получив ответ. Посмотрев на пулемётчика, он увидел как тот опустил книгу и повернулся к забитому кривыми сухими досками окну. Сузив глаза, Анка смотрел в щели между досками на тёмный лес, безразлично покачивающий ветвями. Его губы были сжаты в тонкую линию, так сильно, словно Рустэм старался заставить себя замолчать. Анка почесал щёку, сглотнул и опустил голову. Широкая челюсть опускалась и поднималась, пытаясь разорвать сжатые губы, но, будучи не в состоянии это сделать, возвращалась на место. Рустэм повернулся в сторону Андрея и резко выдохнул через нос, продолжая избегать зрительного контакта. Он начал говорить значительно тише, чем обычно. Паузы между словами больше походили на зияющие провалы и не следовали смыслу фразы, а скорее мешали понять то, что Анка хотел сказать.
- Снаружи берут, чтобы спрятать за стеной. Берут, даже когда брать нечего. Берут не потому, что надо, а потому, что могут. Поэтому снаружи ничего нет. А за стеной… Всего слишком много.
Рустэм бросил взгляд на Андрея. В его глазах ничего не отражалось - снайпер выглядел так, будто слушает доклад о причинах вторжения на Землю-II. Анка поморщился и отвернулся к окну.
- Но так устроен мир. Чем больше у тебя есть, тем больше ты можешь забрать. Умри ты сегодня, а я завтра. - Теперь слова пулемётчика звучали отрывисто и рублено, даже грубо.