— Сесть сможешь? — убедившись, что их не заметили, спросил Порнов у Мич; больше попросил, чем спросил.
— Это еще зачем? — удивилась Мич, но просьбу-вопрос тем не менее выполнила; оперлась руками на грудь Порнова, притопила его, но сама из воды на полкорпуса высунулась.
Порнов, объединив компьютеры, уже смотрел на корабль ее глазами.
— Масштаб сто, левее, масштаб десять; вот, кран-балка на корме, видишь?
— Вижу…
— Извини, я не тебе, я киберу твоему; так, перекрестье чуть правее… еще…
Мич с изумлением почувствовала легкое шевеление на правом плече; маленькая кургузая пушечка водила заостренным рыльцем гарпуна вверх-вниз, компенсировала качку.
— Это что у меня тут такое? — страшным шепотом поинтересовалась она, вывернув голову и вглядываясь в живущий своей жизнью вырост.
— Магнитный гарпун, — терпеливо пояснил Порнов. — Свой я на катере угробил; попробуем твоим воспользоваться… Интересно, выдержит ли наш Боливар двоих?
Отдача молотком ударила в плечо, опрокинув Мич; тончайший трос паутинкой блеснул на солнце и унесся к уходящему паруснику; еще через мгновение Мич почувствовала крепкий рывок. Он выдернул Мич из воды обратно, Порнов едва успел схватиться рукой за мелькнувшую перед ним ногу.
— Ходко идет ваш клипер, — только и сказал он. — Ни за что бы не подумал, что парусники могут так шустро бегать.
Корма судна стремительно приближалась; черный круглый роток гарпуна заглатывал трос метр за метром.
— Не слишком ли быстро? — обеспокоилась Мич. — Тонюсенькая ведь ниточка; того и гляди, оборвется!
— А вдруг заметят? — резонно возразил Порнов. — К тому же, пусть лучше сейчас оборвется, чем когда она нас наверх поднимать будет.
— Ты хочешь сказать, что мы на ней вверх поедем? — ужаснулась Мич.
— А ты как собиралась туда попасть? — спросил Порнов. — Вон борт какой высокий!
Корма корабля и впрямь встала перед ними стеной; никаких приспособлений для альпинизма на ней, понятное дело, не было.
— Может, лучше мы по пандусу залезем? — неуверенно предложила Мич. — Мне помнится, на этой яхте посреди левого борта пандус был…
— На кой черт он там нужен? — спросил Порнов; не выпуская мешок, крепко обхватил Мич за талию. — Ты что-то спутала; это ведь яхта, а не десантный бот. Давай, вируй!
Струна натянулась и поволокла нашу пару наверх.
— Это не только яхта для круизов, но и исследовательское судно, — гнула свое девушка, — у них там подъемный пандус для аквалангистов предусмотрен.
— Возможно, — пыхтел Порнов, едва успевая перебирать ногами и отталкиваться от борта. — Но почему ты считаешь, что для нас его нарочно оставят спущенным к воде…
— А ты подумай, как они нас собираются из кита доставать, — не сдавалась Мич. — Причалят к нему и засунут пандус прямо в пасть; такое можно предположить?!
Под ногами у Порнова промелькнули отделанные дорогим деревом перильца; качнулся гладко выскобленный пол настила.
— Майна! — он приземлился на палубу и опустил рядом девушку.
Прямо перед их носом на кран-балке висела зачехленная крупная шлюпка; за нее они и спрятались.
— Тогда бы судно в дрейф легло, — попытался Порнов закончить теперь уж совсем бесцельный спор.
Мич обычно предпочитала оставить последнее слово за собой; но нынче, к удивлению Порнова, она промолчала.
— Зато теперь тебе и карты в руки, — сказал Порнов примирительно. — Ты, наверное, схему корабля хорошо помнишь; давай, командуй!
И на сей раз Мич не стала возражать.
— Мы как хотим ехать, — деловито осведомилась она, — с комфортом или без? Если без, то ответ прямо перед нашим носом, — она легонько стукнула по борту лодки. — Нормальные морские зайцы и безбилетники всю жизнь путешествуют именно так…
— Скорчившись в три погибели и замерзая от холода, — поддакнул Порнов. — Нет уж, не для того мы покинули гостеприимное брюхо, чтоб в тесноте давиться!
— Насколько я помню, эта яхта была оборудована для прогулок всей нашей семьи. У каждого были свои каюты; у нас с сестрами — по две, у папы с мамой — пять, — сказала Мич. — Конечно, с тех пор она не раз перестраивалась; но на королевский уровень вход всегда был строго воспрещен; я не удивлюсь, если обнаружу свои каюты в целости и сохранности. Они смежные, поделим поровну — одну тебе, одну мне.