Денисов устало улыбнулся:
— Костя, ты, к сожалению, до сих пор не можешь понять, что наши преступники — впрочем, не только они, правительственные чиновники тоже — народ уникальный. Вместо того чтобы объединиться, помогать друг другу, терпеть сегодня, чтобы обогатиться завтра, они стремятся лишь сию секунду урвать кусок пожирнее. Результат — буйство, стихия, хаос… Воры воруют у воров, авторитеты приговаривают к смерти авторитетов, убийцы убивают убийц. Не избежали драки и картежники. На гонщиков наехали акулы покрупнее — делитесь, мол, но им показали кукиш. И начались разборки… Возможно, Слепнев — жертва одной из этих разборок.
— Это уже горячее, — сказал Климов. — А что я там должен делать?
— Ничего. Главное — твое присутствие там, чтобы тебя заметили и намотали на ус, что мы, — Денисов ткнул себя большим пальцем в грудь, — в курсе событий и без боя своих позиций не сдадим.
— Эффект присутствия, — улыбнулся Климов.
— Абсолютно верно. Авторитеты должны раз и навсегда понять: чем ближе к закону — тем безопасней.
— Это древняя истина. Ее сформулировали в тридцатые-сороковые годы в Америке сицилийские мафиози.
— Вот я и хочу, чтобы наши недоумки тоже придерживались этой истины.
«И я добрался до истины… Ты хоть и занимаешься «Валентиной» и прочими коррумпированными делишками, но игорный бизнес из-под контроля выпускать не хочешь. Не желаешь. Почему? Да потому, что гонщики, майданщики и прочие картежные жулики — это твоя вторая зарплата, реальные деньги, за которые ты вступил в борьбу с авторитетами. И я тебя, пожалуй, в данной ситуации поддержу…»
— А ты не так прост, Михаил Борисович, — улыбнулся Климов.
— Не проще паровоза. Едешь?
— А кто мне командировку выпишет?
— Ты поедешь неофициально. Завтра и следующий день — выходные, в понедельник вернешься. А деньги… Пары «лимонов» хватит?
«Из общака?» — хотел спросить Климов, но в последний момент, пожалев самолюбие коллеги, передумал, смеясь, ответил:
— Спасибо. Деньги у меня есть.
— Извини, я забыл, что ты вторую зарплату у Скокова получаешь, — поддел Денисов. — А теперь запомни: Ягунин. Глеб Иванович Ягунин. Это фамилия человека, который тебя встретит.
— Кто он?
— Майор. Старший опер.
— В Сочи давно?
— По-моему, всю жизнь.
Климов вернулся в свой кабинет, сел напротив Смородкина и, поведав ему о разговоре с Денисовым, спросил:
— Откуда он знает, что я сотрудничаю со Скоковым?
— Выяснить, с кем ты сотрудничаешь, проще простого, — пожал плечами Смородкин. — А вычислить человека, которого это заинтересовало, — еще проще: Денисов. У него в этом деле своя корысть.
— Ты гений, Витя! — рассмеялся Климов. — Мы начали с ним заглатывать друг друга одновременно и с одинаковой скоростью… Посмотрим, что из этого получится.
— Я эту загадку, с первого класса помню, — хмыкнул Смородкин. — Две змеи заглатывают друг друга с хвоста… Ты к понедельнику вернешься?
Ответить Климов не успел: затрещал телефон, и он взял трубку.
— Здравствуйте, Константин Иванович! Благонравова беспокоит…
— Рад тебя слышать, Танечка! Как успехи?
— Успех, слава, овации — это для Ракитиной. У меня — головоломки сплошные.
— Не расстраивайся, — сказал Климов. — Такая у нас работа… учить самолеты летать. — Он рассмеялся. — Ты опять сбилась с курса?
— Да. Хочу с вами посоветоваться.
— Нет проблем. Где встретимся?
— На вашем любимом месте — в саду у тети Клавы…
«В саду у тети Клавы» — это небольшое летнее кафе на Цветном бульваре, где, естественно, командовала парадом тетя Клава — бойкая лет пятидесяти бабенка с хорошо подвешенным языком — и куда в последнее время зачастили оперативники с Петровки: из-за прослушивания телефонов они теперь предпочитали решать свои проблемы в маленьких кафетериях или прямо на улице — поговорили, подбили бабки и разбежались по делам.
— Время? — спросил Климов.
— Через полчасика. Устраивает?
— Вполне.
— Тогда до встречи.
Климов положил трубку и посмотрел на Смородкина.
— Вопросы есть?
Смородкин поморщился.
— Работая в одиночку, ты можешь сломать себе шею.
— Значит, судьба.
— А я считаю — дурость!
— Может быть. Только ты, Витенька, забыл хорошую русскую поговорку: под лежачий камень вода не течет.
«Мог бы согласовать свои действия с начальством», — хотел сказать Смородкин, но, подумав и сообразив, что именно по этим каналам идет утечка информации, печально проговорил: