От Ника не укрылся чуть заметный, такой знакомый блеск в ее сияющих глазах. К нему снова вернулось прежнее инстинктивное понимание ее психологии, ее душевного состояния. Он шагнул к ней и схватил ее руку, подивившись ее ледяной холодности.
— Ты хочешь, чтобы я повторил это снова, Кэт? — пробормотал он, впервые называя ее уменьшительным именем.
Она молча кивнула.
— Я прощаю тебя, говорю это тебе искренне и от всего сердца.
— Спасибо, Никки.
Они, словно зачарованные, стояли посреди зала, не обращая внимания на обтекавший их людской поток, отгородившись стеной переполнявших их чувств от всего остального мира. Это краткое мгновение показалось Катарин вечностью. Наконец Ник отпустил ее руку и увлек за собой к выходу.
— Пошли отсюда, — сказал он, и, не обменявшись больше ни единым словом, они покинули галерею Фрика. Ник повел Катарин вниз по Пятой авеню. В полном молчании они прошли семь кварталов. Внезапно Ник остановился, взглянул с высоты своего роста вниз на Катарин и рассмеялся.
— Куда мы идем?
— Я не знаю, думала, что ты ведешь меня.
Они стояли на углу Пятой авеню и Шестьдесят третьей улицы. Ник огляделся по сторонам и заметил в отдалении зеленоватую стеклянную башню отеля «Плаза».
— Ты, бывало, любила пить чай вон в той норке, — пошутил Ник. — Может, зайдем?
— С удовольствием, Никки.
Пока они шли по Пятой авеню в сторону Пятьдесят седьмой улицы, Ник задавался вопросом, зачем ему это нужно? Чтобы нажить себе новые неприятности? Будто ему не хватало старых. Его личная жизнь и так уже — сплошные огорчения, без Катарин Темпест, а эта встреча наедине только добавит осложнений. Но, с другой стороны. Ник, подобно Франческе, ощущал какую-то недоговоренность, недосказанность между собой и Катарин. У него к ней имелось множество вопросов, мучивших его многие годы, и лишь одна Катарин могла дать на них ответ. И в ней было нечто, глубоко тронувшее Ника, когда они были еще у Фрика, привлекавшее его к ней. Когда они с Франческой в понедельник распрощались с нею в отеле «Карлайл», они оба отметили необычное спокойствие Катарин, рационалистичность ее поведения. Обрела ли она действительно психическую устойчивость? А если — да, то как ей это удалось? Что с ней произошло, что заставило ее так перемениться? Ему страстно хотелось докопаться до истинных причин перемен в Катарин и получить тем самым ответы на некоторые, касающиеся его самого, вопросы.
Через несколько минут они миновали вращающуюся дверь отеля, и метрдотель проводил их к столику в Палмкорт. Ник помог Катарин снять шубку из черной норки, повесил ее на свободный стул и бросил поверх свой плащ.
— Слушай, мне надо сделать один звонок. Няне, — пояснил он — Я сказал ей, что отлучусь на часок, а потом приду, чтобы вывести мальчика на послеобеденную прогулку. У меня есть сын, ты зна…
— Да, знаю, — перебила его Катарин. — Эстел мне говорила. Но мне ужасно неловко, что я похитила тебя у него. Пойдем, пожалуйста, мы сможем выпить чая в другой раз.
— Нет, все в порядке. Садись и закажи мне водку с мартини. Обычно в это время я не пью, но, какого черта, почему бы и нет?
Он улыбнулся ей, и вся его строгость, замеченная раньше Катарин, мгновенно улетучилась с его лица.
— Хочешь бокал вина или шампанского? — спросил Ник, шаря по карманам в поисках десятицентовика для автомата.
— Нет, благодарю, ты же знаешь, что я никогда не питала особой любви к спиртному. Лучше я выпью чая.
— О'кэй, я через минуту вернусь, — весело сказал Ник, повернулся и пружинистым шагом поспешил к телефону. «Он выглядит сегодня намного лучше, чем в понедельник», — подумала Катарин и нахмурилась, стараясь определить, что в нем изменилось. Тут ей пришло в голову, что в Нике снова неожиданно появилась та веселость, которая так когда-то ей нравилась. Неужели она все-таки любит его? «Не смей думать о подобных вещах, — тут же предостерегла себя Катарин. — Не стоит будить старые чувства, старые желания. Слишком поздно!»
К столику подошел официант, и Катарин, сделав заказ, достала сигареты и закурила, поджидая Ника. Она взглянула на часы. Половина четвертого. У нее еще уйма времени до назначенной встречи с Майклом Лазарусом. Буквально через минуту появился Ник.
— Я пообещал ему вместо гуляния прочитать две сказки на ночь вместо одной. Думаю, это называется взяткой.
— О, Никки, мне, честное слово, кажется, что ты…
— Тише, миледи. А теперь выкладывай, что еще наговорила тебе Эстел по поводу моей личной жизни? Она обожает все преувеличивать и добавлять от себя колоритные детали для пущей занимательности. Очень впечатлительная особа, эта наша Эстел.