Но для торжественного открытия чудесного канала необходимо было принести человеческую жертву. Тогда вождь Ола сам лег на алтарь и, как повествует сказитель, был унесен потоком воды. Слушателям остается поверить, что Ола не слишком противился расставанию и со своей душой. Теперь она могла присоединиться к душам других вождей Куаихелани, поселиться на этом сказочном острове и продолжать любить принцессу. Принцесса по имени Глаза Кахаи, или Намакаокахаи, была богиней вулканов. Она доводилась внучкой луне и старшей сестрой Пеле и Хииаки. Богиня могла летать и превращаться в пламя, утес или океан. Сила ее магической власти была так велика, что, узнав о том, что один из возлюбленных покинул ее ради Пеле, богиня изгнала Пеле и ее семью из родных мест, и те должны были искать прибежища в Килауа на острове Гавайи. Однако сказитель XIX века считал ее не богиней Куаихелани, а королевой неведомой таинственной земли, которой, по его словам, была Азия. И хотя сказитель ничего не говорит о карликовых жителях, пейзаж Азии, описанный им, очень напоминает Куаихелани. Азию, как и плавучий остров, охраняют сверхъестественные существа, принимающие, как уверяют, облик хищников — собак, ящериц, крыс и птиц, чтобы подвергнуть испытанию путешественников, полюбивших королеву, и проверить их ману и принадлежность к королевской семье.
Ола же, чье имя, видимо, отсутствует в родословной гавайских вождей, широко известен как наниматель крошечных человечков. Один из сказителей говорит, что сам Ола принадлежал к племени му, почти полностью истребленному менехунами. Как бы то ни было, когда родился вождь менехунов, все жившие в чужих краях вернулись на Кауаи, чтобы служить ему.
Олу, как и многих других героев полинезийской мифологии, в детстве воспитывала мать, а отец, вождь Ваимеа, отдал ему свою набедренную повязку, ожерелье из китовых зубов и другие атрибуты королевской власти. Все это должны были вручить Оле в день совершеннолетия, когда он станет вождем племени.
Одной из причин побега матери из дому был страх перед врагами отца Олы — коварными жрецами, которые стремились избавиться от сына вождя и жаждали захватить власть.
Достигнув совершеннолетия, Ола явился к отцу, который не узнал сына. Нарушил ли Ола табу вождей, или так повелели суд и отец, но его решили убить. И тут в критический момент явилась мать Олы, последовавшая за сыном в стан вождей, и предъявила атрибуты власти, подтверждавшие его королевское происхождение. Это и спасло ему жизнь. Чтобы отпраздновать радостное событие, юноше дали имя Ола, означающее "жизнь".
Но не во всех легендах повествуется о гибели Олы, принесшего себя в жертву. В большинстве из них говорится, что он продолжал свое благородное дело, стремясь улучшить условия жизни на Кауаи, королем которого впоследствии стал. Ола олицетворяет собой образ правителя, заботящегося об интересах народа, ценящего работу своих мастеров и выполняющего все обязательства по отношению к ним. Сказители считают, что отнюдь не все вожди, бравшие на службу менехунов, так заботливо относились к ним, как Ола.
В рассказе, опубликованном в 1893 году в одной из гавайских газет, были собраны все предания о му и подробно описаны гавайские обычаи, которые постепенно стали забываться и исчезать. Эти обычаи автор приписывал му. Он писал, что вождь острова Кауаи привез семерых му (трех мужчин и четырех женщин) с Куаихелани на строительство канала в Ваилуа. По непонятной причине му отказались работать. Вождь был разгневан и прогнал их. Тогда му нашли приют на Лаау и жили там до тех пор, пока не вернулись на свой любимый плавучий остров. К тому времени число их значительно увеличилось. Произошло это, как писал автор, "за несколько лет до приезда капитана Кука" (излюбленный и удобный прием датировать события). Покидая Лаау, му сложили песню, в которой поется об их приезде и расставании с местными жителями. Обращаясь к двум богам — божественному правителю Куаихелани Камеамеа и знаменитому богу войны Кукаили-моку, или Ку, хозяину этой земли, они восклицали: