Представитель Китая поднялся со своего места.
– Есть ли в послании какие-либо указания на физический облик отправителей или природу их цивилизации?
– На данный момент нет, – ответила Ева. – Послание строго математическое, избегающее культурно-специфических или биологических референций. Это логично – математика является наиболее универсальным языком, не зависящим от физической формы или культурного контекста. Однако сам способ организации информации может косвенно указывать на особенности их когнитивных процессов.
Она указала на сложную структуру древовидной диаграммы.
– Например, эта нелинейная организация данных может указывать на способ мышления, отличный от последовательного человеческого. Но это пока лишь спекуляции.
Вопросы продолжались более двух часов. Представители разных стран, религиозные лидеры, ученые – все хотели знать детали, импликации, возможные угрозы и перспективы. Ева отвечала настолько честно, насколько могла, не скрывая ограничений их нынешнего понимания.
Наконец, председатель Глобального Совета поднял руку, призывая к тишине.
– Доктор Новак, от имени всего человечества благодарю вас и вашу команду за эту историческую работу. Теперь встает вопрос: как мы должны ответить?
Ева выпрямилась, чувствуя тяжесть момента.
– Наша научная комиссия предлагает отправить ответный сигнал, используя установленный математический протокол. Мы подтвердим получение их послания и продемонстрируем готовность к дальнейшему диалогу. Параллельно мы продолжим расшифровку более глубоких уровней исходного сигнала.
Председатель кивнул.
– Когда вы будете готовы отправить ответ?
– Технически мы можем сделать это уже сейчас. Но учитывая историческую значимость этого шага, мы предлагаем провести глобальное обсуждение содержания ответа, прежде чем отправлять его. Это должно быть решение всего человечества, а не только научного сообщества.
По залу прокатились одобрительные аплодисменты. Председатель объявил о создании специальной международной комиссии для координации глобального ответа. Ева была назначена её научным руководителем.
Когда официальная часть заседания завершилась, Ева почувствовала, как напряжение последних месяцев наконец начало отпускать её. Она устало опустилась в кресло в боковом зале, где члены научной комиссии собрались для неформального обсуждения.
– Ты справилась блестяще, – к ней подошел Томаш, её муж и коллега по МТИ, специализировавшийся на квантовой информатике. – Весь мир теперь знает твоё имя.
Ева слабо улыбнулась, глядя на него снизу вверх.
– Я бы предпочла, чтобы не знал. Мне комфортнее с теориями и уравнениями, чем с прессой и политиками.
Томаш присел рядом с ней, взяв её руку в свою.
– Придется привыкать. Ты теперь голос человечества в межзвездном диалоге.
Ева вздохнула, переплетая пальцы с его.
– Знаешь, что самое странное? – тихо спросила она. – Всю жизнь я разрабатывала теории о том, как могла бы выглядеть коммуникация с нечеловеческим разумом. А теперь, когда это стало реальностью, я чувствую, что все мои теории… недостаточны. Словно мы пытаемся понять океан, наблюдая за ним из окна космической станции.
Томаш понимающе кивнул.
– Возможно, именно поэтому ты подходишь для этой роли лучше, чем кто-либо другой. Ты осознаешь пределы нашего понимания.
К ним подошла Анита Чен, директор обсерватории Аресибо-2, где впервые был обнаружен сигнал.
– Ева, Томаш, – кивнула она коллегам. – Поздравляю с превосходной презентацией. Но у меня есть новости, которыми я не успела поделиться до заседания.
Ева напряглась, уловив тревожные нотки в голосе Чен.
– Что случилось?
– Мы обнаружили новую последовательность в сигнале, – тихо сказала Чен, оглядываясь, чтобы убедиться, что их не подслушивают. – Она скрыта глубже в структуре данных и стала заметна только при применении более сложного алгоритма декодирования.
– И что там? – спросил Томаш, наклоняясь ближе.
Чен достала из кармана маленький проектор и активировала его. В воздухе между ними появилась голографическая проекция – сложная трехмерная структура, напоминающая двойную спираль ДНК, но с множеством дополнительных элементов.
– Мы полагаем, это изображение их собственной биохимической структуры, – прошептала Чен. – Они показывают нам, кто они.