– Давай отложим это до двух часов после полуночи, чтобы никто из начальства не мешался под ногами. Парб вспомнил угрозу Лорта и неохотно согласился, он не любил вставать в глухую ночь. Но десять уртов могли помочь ему отыграть проигрыш в кости. Из товарищей мага лишь несколько воинов согласились стать очевидцами победы Парба над хвастунишкой. Мерги посмотрел на задумчивого Вилта и назидательно изрек:
– Жаль, что один удар по твоей беспутной голове не научит тебя держать язык за зубами. Но будем надеяться, что какой-нибудь урок ты все же извлечешь. За это не жалко заплатить и двадцать уртов. Коротышка насупился и пошел к корме, чтобы в тишине подумать над предстоящим поединком с магом. Отделавшись от Тейрама, он под плеск воды и слабый свет звезд стал разрабатывать план будущих действий.
Вот только ничего стоящего в голову лекаря не приходило. Мысли Вилта хаотично переходили от любовницы Легона к ее смазливой служаночке, а от нее к брюзгливому и глупому Белху. Жрец высказал лекарю все, что он о нем думает, когда последний донес до него долгожданный обед. Лекарь тоже не стал скрывать свою неприязнь к представителю жадного племени жрецов. Хорошо, что Хемилон оказался рядом и не позволил им окончательно разругаться.
Мимо работающего стратега то и дело проходили мужчины в стоящий недалеко от него туалет. Он представлял собой узкую квадратную коробку с человеческий рост без крыши, которая висела за кормой на мощной доске с отверстием для нечистот.
Взгляд недомерка рассеянно бегал по темному силуэту этой нехитрой конструкции и неожиданно замер. Потом вновь ожил и принялся целенаправленно изучать постройку. Не удовлетворившись увиденным, пройдоха вошел внутрь и внимательно осмотрел дощатую коробку изнутри. Тихо пообещал Киргалу пару медяков, если божество поможет ему выиграть спор. Затем хвастливый помощник жреца занялся подготовкой к ночной встрече с Парбом, т.е. заимствовал на неопределенное время нужный ему инвентарь, насвистывая свою любимую матросскую песенку фривольного содержания.
– Ну, что, герой, готов получить тумак от мага? – ехидно прошептал Хемилон, когда лекарь проскользнул в каюту. Вилт промолчал и лег спать. Вернее сделал вид, на самом деле коротышка чутко прислушивался к сонному дыханию жреца. На корабле вахтенный мерно отбивал часы и их половинки, с каждым ударом приближая время испытания. Коротышка чуть не уснул, пока дождался, когда жрец выйдет на палубу избавиться от вечернего вина, выпитого им, по мнению его помощников, сверх всякой меры.
Вилт бесшумно последовал за Белхом, дверь предательски заскрипела, но никто, слава богам, не проснулся. Когда лекарь прокрался к корме, дверца гальюна была уже закрыта. Недомерок злорадно ухмыльнулся и достал припрятанный за одним из ящиков моток прочного тонкого пенькового троса. Быстренько обмотав по периметру кабинку, он затянул концы бабьим узлом, который вызвал бы презрительную усмешку даже у юнги с полугодовым стажем беготни. Но даже подобного узла для жреца оказалось достаточно. Вилт с удовольствием слушал негромкие ругательства служителя Киргала, которые потекли широким потоком после бесплодных попыток открыть заклинившую дверь. Вскоре Белх угомонился, решив, что скоро следующий посетитель туалета откроет проклятую дверь. Пройдоха на это и рассчитывал. Через полчаса на вахте матрос отбил два часа ночи и к корме стали подтягиваться зрители.
Их было немного. С Парбом было шестеро гвардейцев. Мерги и Тейрам пришли поддержать друга. Хемилон предпочел видеть приятные сны вместо очередной глупости лекаря. Недомерок стал спиной к корме. Зрители предусмотрительно встали за магом.
– Ты готов? – равнодушно спросил уверенный в своей победе Парб.
– Сейчас, только достану нужный предмет, которым тебя огрею.
– Ха-ха, только не надорвись, когда будешь его бросать. Что это за дрянь?! – маг утратил спокойствие и с подозрением смотрел на знакомые очертания посудины в руках недомерка.
– Ты разве не знаешь ночного горшка Тарралы? – весело изумился лекарь. – Кстати, он не пустой. Сейчас ты в этом сам убедишься.
Перспектива измазаться в дерьме с использованием воздушных кулаков мага заставила наблюдателей присоединиться к ругательствам Парба. Жрец с изумлением услышал многоголосую ругань недалеко от места своего заточения и решил на всякий случай притаиться.
Вилт начал медленно поднимать ночную вазу, следя за воином. Разозленный Парб плюнул на спор и решил упредить недоумка. По выкаченным глазам мага лекарь понял, что пора действовать. Он резко отпрыгнул в сторону, опередив воздушный удар мага, а затем, петляя как заяц, понесся с горшком в сторону запертого жреца. Изрыгая проклятия, маг начал преследовать пройдоху, за ним побежали и остальные. Топот и гомон веселящихся гвардейцев поднимали на ноги всех, мимо кого они проносились.
Лекарь добежал до гальюна и обернулся у дверцы к противнику, взяв наизготовку тяжелый расписной глиняный снаряд. Подбегающий Парб на бегу ударил воздушным кулаком по сосуду, сгоряча вложив в него столько силы, что не опереди его Вилт на мгновение, горшок разбил бы ему голову. Падая в прыжке на палубу, гроза магов услышал грохот, а потом громкий всплеск за бортом, за которым раздалась отборная ругань Белха. Вилт поднялся и вслед за остальными перегнулся за борт. У корпуса корабля покачивался орущий гальюн, оповещающий свет о неприглядном поведении матерей выродков, которые подняли руку на служителя Киргала.
К гогочущим гвардейцам вскоре присоединилась изрядная часть матросов и солдат. Парб, не испытывая ни капли раскаяния, скалил зубы вместе со всеми. Но услышав резкий голос приближающегося командира, быстро сказал:
– Все, парни, я исчезаю, иначе опять останусь без жалования, и растворился в темноте. Довольный Вилт тем временем с помощью Мерги и Тейрама готовился спасать Белха, то есть уничтожать улики. Обвязавшись веревкой, лекарь перемахнул через фальшборт и стал опускаться.
– Медленнее! – крикнул коротышка друзьям. Лорт приказал гвардейцам подменить помощников жреца, чтобы хоть как-то отметить факт своего участия в спасении голосящего Белха. Жрец от ругательств уже перешел к мольбам, и чем больше просачивалось воды сквозь неплотно подогнанные доски, тем злее становился его голос.
Вилт через несколько гребков оказался у покачивающегося ящика. Первым делом он разрезал веревку и обмотал ее вокруг ножа, топя улику в глубинах Вента. Затем постучал по дверце и заорал:
– Сколько можно сидеть в этом проклятом ящике, ты не один на корабле! Внутри послышался глухой удар о дерево, дверца на секунду приоткрылась.
– Вылезай скорее, я не собираюсь плавать вокруг тебя всю ночь! Жрец, перейдя на язык грузчиков, толкнул дверь узилища. Вскоре с помощью коротышки Белх покинул вонючую темницу и совершил омовение в реке.
– Хватай веревку! – крикнул сотник и бросил страдальцу канат. Кое-как обмотав трос вокруг запястья, Белх начал подниматься к палубе. Вилт последовал было за начальством, но дальновидный Мерги крикнул:
– А ящик кто будет брать? Или он тебе больше не понадобится?
Лекарь ругнулся и поплыл назад исправлять оплошность. Он подтолкнул гальюн к борту корабля и стал его опять обвязывать веревкой. Для надежности он затянул целых пять узлов и вымученным голосом скомандовал:
– Поднимайте! А сам отплыл в сторону, не вполне доверяя бездельникам на палубе. Его предчувствие скоро оправдалось. Поднявшись на треть, ящик рухнул вниз, обдав брызгами незадачливого коротышку. Наверху вновь раздались ругательства, которые с энтузиазмом поддержал лекарь. Лорт, опасаясь, что установление обладателя кривых рук затянется надолго, и не приведи боги, привлечет высокородное внимание с флагмана, прекратил перебранку и послал двух матросов вниз.
Через полчаса ящик стоял на своем месте, а жрец объяснял в каюте Лорта причины происшествия. Следствие, учиненное гвардейцем, зашло в тупик. Белх никого не видел и не слышал, вернее, какую-то возню потом он все-таки услышал, но было уже поздно, он оказался взаперти. Сотник, желая поскорее покончить с делом, решил, что дверь просто заклинило.
А вот выяснение причин падения нужника за борт заняло намного больше времени. Гвардейцы, выгораживая мага, родили для командира следующую версию: