— Лучше бы нам отправиться немедленно.
Я вздохнула. Пока мы спорили, Мэл уснул на плече жены. Судя по яростному взгляду, которым сверлила меня Черри, она не позволит его разбудить. Я встала на ноги.
— Ладно, пойдем.
— Я снял первичные показания. — В дверях маячил Брэд.
— Ты — что? — Мой голос прозвучал обманчиво спокойно. На самом деле я хотела вцепиться в Брэда так, как волк в Мэла. Брэд — летний полицейский, сплошные мышцы и ни грамма серого вещества. Его обучали лишь охранять и следовать приказам.
Брэд покраснел до корней волос, кашлянул, переступил с ноги на ногу, достал из кармана блокнот и почти что швырнул его мне в лицо.
— Он говорил в полубреду, поэтому я записал его слова и задал кое-какие вопросы.
— Тебе полагалось всего лишь обеспечить безопасность на месте преступления, и все.
— Значит, я должен был пропустить мимо ушей свидетельство потерпевшего? Я не насколько глуп.
Иногда я об этом задумывалась. Но в этом случае Брэд поступил правильно. Надеюсь. Если то, что он записал, было не бессвязным потоком слов.
— А вы слышали? — спросила я у Черри.
— Она приехала после меня, — пояснил Брэд.
Черри пожала плечами и кивнула.
— Джесси.
Манденауэр стоял у окна. Что-то в его голосе заставило меня подойти к нему. Там, позади все еще глазеющих на нас зевак, стоял крупный черный волк. Я готова была поклясться, что зверь смотрит прямо на меня, и под этим взглядом тотем, о котором я успела забыть, шевельнулся у меня на груди. Я ахнула, и этот звук, похоже, прервал ступор. Мы смотрели, как волк исчезает в чаще.
— Ты это видела? — спросил Манденауэр.
Но я уже шагала к входной двери.
При выходе из дома мы почти столкнулись лбами с бригадой скорой помощи. Я ненадолго остановилась, чтобы рассказать медикам о случившемся и объяснила, что нужно сделать, подчеркнув, что Мэлу необходима вакцинация.
— Убедитесь, чтобы он не уехал домой без прививки.
Они кивнули, но я по-прежнему сомневалась. Когда я в последний раз проверяла, здесь все еще была Америка, и Мэл имел право не соглашаться на уколы, если не хотел их делать. Мне оставалось лишь надеяться, что с ним Черри ведет себя столь же требовательно, как и со мной. И я догадывалась, что так оно и есть.
Мы с Манденауэром вытащили винтовки. Он бросил взгляд на зевак, затем кивнул в сторону заднего двора.
— Обойдем кругом. — Он хмуро посмотрел на мое ружье. — А это еще что?
— Винчестер.
— А где то, которое тебе дал я?
— Осталось дома. Мне нравится стрелять из собственного оружия. Вчера я промахнулась по тому волку. Со своим ружьем не промажу.
Манденауэр на секунду задумался, а затем покачал головой.
— Как скажешь… — Он продолжил огибать дом.
Лес нависал над задним двором, как это обычно и бывает. Отсутствие лунного света и толща веток делали мрак почти что непроницаемым.
— Лови. — Манденауэр бросил мне патронташ. И снова мне пришлось его ловить, чтобы не получить по зубам.
— Может, прекратите уже это делать? — попросила я.
— Что?
— Швыряться в меня тяжелыми штуковинами. — Я перебросила патронташ через плечо. — Кроме того, мне нравится моя собственная амуниция.
Я потрясла взятой из сейфа коробкой. Внутри загремели патроны. Вес ящичка как раз идеально мне подходил.
— Мои пули лучше.
— Почему? — нахмурилась я.
— Они сделаны специально для волков.
— Дайте-ка угадаю. — Я пощупала блестящие в патронташе пули. По крайней мере, они нужного калибра. — Серебряные?
Я думала, что он фыркнет, а то и рассмеется. Вместо этого он прищурился и склонил голову набок. Он открыл рот, чтобы сказать… неизвестно что, поскольку в эту секунду ночную темноту прорезал протяжный скорбный вой, раздавшийся так близко, что мы подпрыгнули от неожиданности. Манденауэр устремился в лес, я шла за ним по пятам.
Так как луна не освещала нам путь, пришлось воспользоваться фонарями. Капли крови на земле, листьях и ветках говорили, что укусивший Мэла волк порезался осколками разбитого стекла. Но являются ли черный волк и волк-камикадзе одним и тем же животным? Без понятия. Я вздрогнула при мысли о том, что мы идем по следу одного волка, а другой в это же время идет по нашему, и мне захотелось очутиться в безопасности на дереве.
Но Манденауэр не боялся. Он проворно двигался почти вприпрыжку, я почти чувствовала, как его словно окутывает туманом азарта. Он резко остановился, и я чуть не врезалась в его спину.
— Что такое? — шепнула я.
Манденауэр напрягся, а затем резко провел пальцем по горлу.