- И вместе с ними ты. Или ты опять зароешься в нору, поднявший голову глупец?! - Иенхон глядел на жреца с презрением.
- Нет! - тот, от вдруг закипевшей крови, встрепенулся: - Каяться придется тебе! Ты пожиратель запретной пищи и убийца! Боги разгневаны! Я объявлю перед всеми со ступеней Дома Рода! Пусть знают правду о делах Ниесхиока и его пса!
Иенхон обнажил меч, направляясь к жрецу. Ему мигом преградили путь воины охранявшие Ваамкана. Человек Голубого Леса остановился, почти натолкнувшись на них. Широко расставив ноги, выпятив грудь, он гневно взирал на Ваамкана, потрясая клинком. Неся на теле множество шрамов, Иенхон был неустрашим, он знал, что по одному знаку его воины вмиг разделаются с шайкой Магиора. Хотя противников было намного больше, он сумел бы собственными руками выбить спесь из одуревшего жреца, который недавно гнусно заискивал перед ним, а за ту роковую тайную услугу готов был целовать руки.
- Я пощажу тебя, зловонный гад! - убрав оружие, Иенхон только плюнул под ноги Магиору и, сделав жест ожидавшим стражникам, направился к аллее.
Ваамкан с ненавистью смотрел им вслед. Самообладание постепенно возвращалось к нему. Он начал осознавать себя в прежнем величии, словно легкие насыщал дым сожженного амулета. Сердце стучало ровно и сильно. Одновременно он подумал, что беды никакой не случилось. Если погибнут священные животные, то Род всего лишь предстанет перед необходимостью жить по новым законам. Заповеди Обнаикона уйдут, как вчерашний день. Тогда он, Ваамкан, давно готовый к этому, скажет новое Слово. Неся обильные жертвы, опираясь на верных воинов и жрецов боковых святилищ, он быстро умножит свою силу. А главное он знал с чего начинать. Смерть Рожденных можно было истолковать очень выгодно, опорочив и погубив Ниесхиока. Ведь по приказу жреца Рэдо привел охотник иноземцев. Конечно та женщина - ведьма темных лесов. Ее небесный облик - коварный обман. Она в сговоре с Ниесхиоком принесла колдовство в их город. Да, да! Легко убедить народ в этом. Теперь-то Ваамкан знал, что говорить со ступеней Дома Рода.
- Магиор! - крикнул он, а потом зашептал помощнику, облаченному в бронзовый панцирь. - Возьми людей, и следите за ними. Они не должны покинуть город. Но будьте осторожны - они таят злое колдовство.
- Но иноземцев опекают слуги Рэдо. Мы не готовы бросить им вызов.
- Многое изменилось, Магиор. Разве не видишь сам? Лишь огненный бог сойдет с небосклона, слуги Рэдо потеряют былую власть. В сговоре с иноземцами или в слепой глупости они опорочили себя, пустили в наш город великую беду. Делай сказанное осторожно и разумно, - ответил он и направился искать встречи со жрицей, в помощи которой особо нуждался.
За Домом Оканона Иенхон выслал двоих стражей со спешным донесением к Ниесхиоку. Хотя, до храма было не так далеко, он решил, что в столь важном деле многое могут решить и минуты. Грачев не расслышал тихих коротких фраз, но предчувствие беды все больше его беспокоило. Он, замедляя шаг, рассчитывал придумать некий безопасный способ бегства, но по-прежнему видел лишь одно - сражение с конвоем, а там - по обстановке. Хотя, четыре рослых аттинца и явно не слабый в смертельных играх Иенхон было слишком… Вдобавок Грачев был без оружия, рядом шла Эвис, которой рисковать, он не смел даже в малой степени. В безлюдном переулке он хотел оттолкнуть ее в проем бамбуковой изгороди, сильным ударом обезвредить матерого охотника и завладеть его мечом. Но, Иенхон, словно что-то почуяв, оглянулся. Момент был упущен. Они молчаливо следовали дальше.
- История неприятная, - сказал Грачев, отвлекая Эвис: - В недуге однорогих быков могут обвинить тебя. Надеюсь, ты тоже думаешь над этим?
- Они болели до моего прихода! Жрица свидетель! - удивленно возразила хронавт.
- Пора бы освоить нехитрое искусство: не верить людям. Я видел лицо этого стрельца по папоротникам. Смысл его слов вполне ясен. К тому же, наш друг Иенхон вряд ли собирается дружить до конца.
При упоминании своего имени аттинец обернулся. Андрей улыбнулся улыбкой провокатора и продолжил: - Ситуация такова, что нам следует скорее исчезнуть. Нужно бежать сейчас - из храма придется сложнее. Ты слушаешь меня?! Коней и багаж оставим им. Биорегенератор при тебе?
- Диадема!… Ты хочешь все бросить?! Это выглядит слишком подозрительно. Они не отпустят нас!
- А я не собираюсь спрашивать. Ясно?! - Грачев взял ее руку, грубо притянул к себе. - Слушай внимательно, пока мы не прошли квартала лачуг - здесь последний шанс. По моей команде нырнешь за изгородь. Не высовывай носа, пока я не закончу с ними. А сейчас незаметно передай мне нож.
- Ты станешь драться?! Ты убьешь их?!
- Если потребуется - да!
- Иенхон! - окликнула Эвис.
- Дура! - гневно процедил Грачев, отпуская ее. - Когда начнут жарить на костре, не забудь хотя бы про хронопускатель.
- Иенхон, жрец Крилоха утверждал, будто мы принесли беду в Дом Миофы. Могу я быть виновна в происшедшем? Ты веришь в это?
- Я не умею зреть невидимое. Известно другое… Что Ваамкан, гад брызжущий ядом, желает очернить Ниесхиока и всех кто около него. Если вы чисты перед богом - бессмертные защитят. Идемте скорее.
- Но опасность грозит нам не от богов - от людей. Если тот жрец, поссорившись с тобой, станет говорить, будто мы, иноземцы погубили священных животных, многие могут поверить ему. Не всякий раз боги заступаются. Мы итак часто испытываем их милость. Помоги нам, Иенхон, выведи из города, как привел и мы тебе щедро заплатим. Быть может тебе самому лучше не быть здесь!
- Истина ли, что ты остановила кровь и вернула к здоровью Иоха, которого твой муж едва не убил?
- Ты говоришь о том безмозглом вепре, которого мне пришлось слегка поколотить? - Грачев еще не расстался с мыслью устроить потасовку. Взгляд его стал вызывающе пронзительным: - Запомни, заманивший сюда, если нас ждут неприятности - тебе никто не остановит кровь! Я убью тебя раньше, чем мольбы твои достигнут неба! Задавлю голыми руками!
Человек Голубого Леса, взбешенный столь дерзкой угрозой, схватился за меч. Тугие мышцы под светлой одеждой напряглись, а густая борода всклокочилась, словно шерсть свирепого зверя.
- Меня?! Голыми руками?! - внезапно его бешенство сменилось изумлением: - Нет, ты не сын Грома, - разглядывая Грачева, он рассмеялся: - Я не верю даже Иоху.
- Ты боишься ему верить!
- Голыми руками… Бросьте ему меч и расступитесь, - приказал Иенхон послушным стражам.
Клинок звякнул о камни у ног Андрея. Он не спешил его поднять, радуясь, что задетое достоинство охотника, обратилось существенной выгодой. Грачев сразу наметил точку на теле аттинца, колющий удар в нее не будет смертелен, но обезвредит противника на долгий срок. Спиной он чувствовал каждое движение четверки стражей, ждущих кровавой развязки и предвкушавших ее исход, а краем глаза неотрывно следил за Эвис. За нее он волновался больше всего, ибо после выяснения отношений с Иенхоном, действия конвоя могли быть непредсказуемы.
- Остановитесь! - крикнула Эвис, бросаясь между мужчинами: - В том, что мы пошли в храм Миофы, стоит винить только меня! - резко сказала она Грачеву и повернулась к Иенхону, глядя на него безмолвно и строго.
- В тебе действительно волшебство, иноземка, - пробормотал аттинец. Его рука с мечом безвольно повисла: - Не думаю, чтобы оно было злым. Вы гости в Доме Рэдо. Ты напомнила вовремя - Иенхон сумеет стерпеть обиду. Но никто не вправе считать его трусом!
- Магиор! - оповестил один из стражей. Со стороны площади Оканона показалось несколько десятков воинов Ваамкана. Их предводитель являлся личностью вполне известной с последней войны с имьяхийцами.
- Вот наши враги. Идемте к храму. Ваамкан что-то затевает, - сказал Иенхон, руша последние сомнения Грачева.
Ниесхиок уже прознал о событиях в святилище ночной богини и ожидал Иенхона. Сейчас он меньше всего думал о мятежном Ваамкане, а рассуждал о странных иноземцах и внезапной болезни Белых единорогов. Он даже не догадывался, какова была подлинная причина беды, не догадывался и какие сети плетет ему Ваамкан, отравляя ложью умы бушующей толпы на площади. Приказав приготовить необходимое для жертвоприношения, Ниесхиок устроился на медном табурете напротив алтаря и смотрел на языки пламени, трепещущего над огромной жаровней. Теперь он снова вспомнил, что пришельцев, особенно женщину, заметно разволновало весть о гибели Оенгинара и жрецу в последних событиях начало мерещиться тайная связь. Он крепче сжимал костяную рукоять излюбленного стилета, глядя на огонь, бормотал что-то бессвязное. Скоро слуги доложили о возвращении Иенхона.