- Но ходят слухи, что одна все же остается недосягаемой.
- Пока. Я добьюсь своего, чего бы это не стоило.
Как-то Министр подловил Анну в коридоре Верховной Рады.
- Анна, ну что вы ломаетесь, как сахарный бублик. Вы ведь такая же как и все, не лучше и не хуже.
- Начнем с того, что не такая. Это раз и самое главное, я замужем.
- Да что вы заладили, как попка «замужем, замужем». Плевать я хотел на вашего хирургишку. Захочу – в порошок сотру.
И тут Анна ощетинилась, как тигрица.
- Только тронь моего мужа, убью. В тюрьму сяду, а тебя, мерзавец, уничтожу.
- Я мерзавец? А ты б…ять. Добровольно не ляжешь, изнасилую.
Анну всю трясло, когда подошла Диана Владимировна. Выслушала молодую женщину, заставила выпить коньяку и успокоила:
- Я в политеке давно, не такое видела и переживала, что-нибудь придумаем.
На выходные Алекс забрал Анну на дачу. А вечером к ним заглянула Диана.
- Надо все рассказать Алексу.
- Но как? Он может подумать, что я дала повод. Мне хватило ситуации с Кириллом.
- Не говори ерунды, - вступил в разговор Виктор, приехавший с Дианой, - единственное не понятна реакция Алекса, как он поступит, собственник нещасный.
Действительно Алекс поступил непредсказуемо.Уехал в город, нашел этого Министра, записался к нему на прием и, прямо там в кабинете набил ему морду, плюс сломал руку, в которой тот держал пистолет.
На крики Министра прибежала охрана, Алекса арестовали.
Когда судья, определявший меру пресечерия спросил зачем он это сделал, Алекс ответил:
- Защишал честь жены.
- Вы покушались на жизнь государственного деятеля.
- Не моя вина, что у нас такие деятели.
Правда, Министр не только не подал иск, но и ушел в отставку. Алекса же выпустили безо всяких последствий.
Дома он позвал жену.
- Сядь возле меня, девочка моя. Никогда, никого не бойся. Ты под моей защитой, а значит и небеса на нашей стороне. – И вдруг добавил, - ну и красавчик же в тебя влбился, хоть не стыдно.
Он смеялся, а Анна била его кулачками в грудь.
- Я тоже не худшего десятка.
Больше всех подтрунивал над родителями Антон. Скоро он должен был отправиться в Англию. Если быть откровенным, ему совсем не хотелось покидать родителей, Киев, друзей, но та работа, которую он избрал, требовала образования, полученного за рубежем.
Антон вырос красивым парнем, похожим больше не отца: такой же чернявый, смуглолицый, но с мамиными зелеными глазами, которые вспыхивали изумрудными искрами, когда шалил или шутил. Он любил носить полуверы, как и отец, но с футболками, а Алекс обычно одевал под низ рубашки в тон с растегнутой верхней пуговицей. Роста он был отцовского, спортивной статуры. В него влюлялись с молодых лет, но девушки все же пока не было. Мама была для него идеалом, а где такую же возьмешь. Когда над ее головой вспыхивал луч солнца, она была похожа на Ангела. Отец так и называл ее: Ангел мой. Где такие Ангелы летают Антон пока не знал.
ХХХ
Антон уехал, Николай Антонович с Оксаной хозяйничали на даче, а в стране начались очередные выборы. Предыдущий Президент подал в отставку, и началась острая борьба за «монаршье» кресло.
Все обещали одно и тоже: борьбу с коррупцией, снижение тарифов, повышение зарплат и пенсий. Народ никому не верил уже давно, но все равно участвовал в выборах, срывал куш и опять никому не верил. Один из претендентов был публике не знаком, особо нигде не светился, о своей программе почти ничего не говорил. Эта темная лошадка политиков пугала, избирателей интриговала. Среди шести претендентов, он говорил мало, но по существу и жестко. Он даже предложил вернуть смертную казнь и, удивительно, но народ это воспринял положительно, ибо уже не существовало методов борьбы с вседозволенность, взяточничеством и коррупцией.
Никто не понимал кто за ним стоит, поэтому тасовали карты и думали на кого делать ставку. Тем же занимались и во фракции Леди Ди.
Во второй тур вышло двое и среди них эта темная лошадка. Предстояли дебаты. Как всегда, в огромном зале собрались болельщики с одной и другой стороны. И вот они вышли: оба красивые, высокие, умные. Но тот кто раньше был, вызывал отторжение, а этот подавал надежды. Первый говорил красиво, грамотно, был настоящим оратором. Второй – скорее просто, но жестко и зло, больше напоминая диктатора, чем европейского политика. И людям это импонировало. Рейтинги высвечивались в ходе дебатов, и было видно, как у второго он поднимался все выше и выше.
В один момент показалось, что вперед вырывается первый, но второй вдруг выкидывал новую порцию разоблачительных фактов настолько сильных, что устоять против них было практически невозможно.