Хотя перед ней лежал паспорт и там было все написано.
У него сразу упало сердце. «Вот оно»,— подумал он.
— Распишитесь за телеграмму,— сказала она.— Поставьте число, время. Что же вы так долго не приходили?
Он хотел ответить, что мог бы вообще не приходить за телеграммой и не ее это дело. Он отошел и стал читать. В телеграмме было всего несколько слов, тех самых, которых он ждал: «Что ты наделал, вылетай Москву. Остановился гостиница Юность. Чуркин».
На следующий день он улетал. Билет ему достала хозяйка, работающая в санатории «Россия». Женя даже побледнела от волнения, когда он сказал, что пришла телеграмма от Чуркина и он должен вылетать в Москву. На два-три дня.
— Это нужно, да? — спрашивала Женя, заглядывая ему в лицо. А он не мог посмотреть ей в глаза.—Ты думаешь, без тебя не обойдутся?
Он молчал.
Они сели за столиком в шашлычной, напротив здания почты. Виктор принес бутылку вина, конфеты. Налил в граненые стаканы вино и молча выпил. Свой она едва пригубила. Смотрела на него, и вид у Голубки был жалкий.
— Может, ты хочешь шашлыка? — спрашивал он, чувствуя себя мерзко. Вот расплата за ложь.
Она не отвечала.
— Не сердись. Я съезжу и вернусь. Правда.— Он и теперь опять лгал.
— Почему же, я не сержусь,— говорила она.
— У нас впереди еще целый месяц. Весь месяц мы будем вместе.
— Ну, конечно,— кивала она.— Еще месяц, а потом еще долго, долго.
— Я самолетом,— сказал он.— Туда и обратно.
— Самолетом сейчас быстро. Если хорошая погода.
— Сейчас не может быть плохой.
На что он надеялся, когда так говорил? Он вряд ли сам верил, что сможет вернуться, он просто хотел верить. Но, кажется, и она чувствовала какую-то неправду в его словах, но старалась скрыть это чувство от себя и от него. Она вспомнила, как Леша Жуховец однажды предложил: «Давай полетим на Черное море. Самолетом это совсем недолго, мы встретим рассвет на море и обратно. Мы за сутки обернемся, только посмотрим, как солнце встает над морем». Он был родом из Одессы и любил море. И с Витькой они видели рассвет, и им было очень хорошо. Вчера он сказал: «Я тебе ничего не смог подарить, прости». Он действительно вчера был совсем чужой, холодный, словно в нем остановилась кровь. Женя сказала: «А я дарю тебе звезду в ковше Большой Медведицы, третью, считая от ручки».
Он, кажется, не расслышал ее.
Сейчас он сидел неподвижно и смотрел на свой стакан.
— Ну что с тобой, дружок? — сказала она.— У тебя там будет все хорошо. А я буду ждать.
Женя постучала по деревянной ножке стола три раза, чтобы не сглазить.
Когда он улетел, Женя взяла бумажку и написала:
«2 августа 1965 года.
2 августа 1970 года.
2 августа 1980 года.
2 августа 1990 года.
Как мало нам жить вместе осталось, Витька!»
До вертолетной площадки они ехали автобусом. Вместе с ними сидели какие-то женщины, пели: «Белым снегом ночь метельная ту стежку замела...» Кто кого провожал, было не понять. Шофер оглядывался на них и скалил зубы.
Диспетчер сразу же погнал всех пассажиров в вертолет:
— Быстрее, быстрее! Вчера нужно было прощаться.
Виктор поцеловал Женю в прохладную щеку.
Она сказала:
— Сразу позвони к нам домой, папа и мама должны вот-вот приехать в Москву. Ты можешь там жить сколько хочешь. А я тебя жду. Иди.
Она села в тот же автобус, чтобы ехать обратно.
Вертолет сорвался с площадки, пролетел, грохоча, над верхушками деревьев, стал набирать высоту.
Его трасса проходила по берегу моря, и все пассажиры смотрели в окошки и говорили про море, в котором еще сегодня купались. Люди спрашивали друг у друга:
— Вы монеты в море бросали?
Монетки бросали на счастье все, кто верил в это и кто не верил. Всем хотелось когда-нибудь сюда вернуться.
Вертолет миновал плоские желтые горы и наискось приземлился на зеленом поле симферопольского аэродрома. После регистрации билетов и багажа их пригласили в Ту-104, сверкающий под солнцем лайнер.
Самолет быстро увеличивал скорость. Отсюда, с огромной высоты, желтая и зеленая, в каких-то квадратах медленно двигалась земля. Горячий зной прикрывал ее дымкой. Здесь, как и в Ялте, стояло вёдро, август был на редкость жарким.
Виктор не думал, что Голубевы могут быть в Москве, позвонил он на всякий случай. Неожиданно к телефону подошла Анна Ивановна. Спросила, словно они не расставались:
— Вы где сейчас? Вы в Москве?
— Один прилетел, а Женя в Ялте,— отвечал Виктор.
— Ну, приезжай,— сказала она.— Тут у нас места хватит. Ты надолго?
— Не знаю,— ответил Виктор.