Уилбур Смит
Голубой горизонт
Wilbur Smith
BLUE HORIZON
Copyright © Orion Mintaka 2003, 2018
Published in Russia by arrangement with The Van Lear Agency
All rights reserved
Серия «The Big Book»
Перевод с английского Татьяны Голубевой
Оформление обложки Ильи Кучмы
© Т. В. Голубева, перевод, 2021
© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2021
Издательство АЗБУКА®
Эта книга посвящается моей жене Мохинисо — с ней связано все лучшее, что случилось со мной в жизни
Они стояли втроем у самой воды и наблюдали, как луна прокладывает мерцающую живую дорожку на темном море.
— Полнолуние через два дня, — уверенно произнес Джим Кортни. — Большие красные рыбы проголодаются, как львы.
На берег набежала волна, окатив пеной ноги парней.
— Давай-ка лучше лодку на воду спустим, вместо того чтобы торчать здесь и болтать попусту, — предложил его кузен Мансур Кортни.
Его волосы сияли в лунном свете, словно только что отлитая медная монетка, и улыбка выглядела такой же яркой. Он легонько подтолкнул локтем стоявшего рядом чернокожего юношу, на котором была лишь белая набедренная повязка:
— Давай, Зама.
Они одновременно наклонились к лодке. Маленькое суденышко неохотно сдвинулось вперед, и они нажали снова, но на этот раз лодка завязла в мокром песке.
— Подождем следующей большой волны, — велел Джим, и они приготовились. — Вот она, подходит!
Вдали набухла волна, потом помчалась к ним, набирая высоту. Она вспенилась на гребне и обрушилась на берег, высоко подбросив нос ялика и заставив молодых людей пошатнуться под ее ударом, — им пришлось покрепче ухватиться за планшир, когда вода захлестнула их до пояса.
— Все разом! — крикнул Джим.
Они общим весом налегли на лодку.
— Вперед!
Лодка вырвалась из песка, и юноши следом за отступавшей волной вывели ее на глубину.
— На весла! — рявкнул Джим, когда на них обрушилась следующая волна.
Все трое, подтянувшись, перевалились через борта в лодку, с их мускулистых тел стекали потоки воды. Смеясь от возбуждения, парни схватились за длинные весла, лежавшие наготове, и вставили в уключины.
— Налегай!
Весла разом пришли в движение; серебристые капли разлетались вокруг, оставляя на морской поверхности крошечные светящиеся водовороты. Ялик быстро выскочил за бурную зону прибоя; юноши работали теперь веслами в легком привычном ритме, рожденном долгой практикой.
— В какую сторону? — спросил Мансур.
Они с Замой привычно посмотрели на Джима, ожидая его решения: Джим всегда был вожаком.
— К Котлу, — решительно произнес Джим.
— Я так и думал, — засмеялся Мансур. — Ты все еще нацеливаешься на Большую Джули.
Зама сплюнул через борт, не пропустив намека:
— Поосторожнее, Сомоя. Большая Джули нацеливается на тебя.
Зама говорил на лози, своем родном языке. «Сомоя» значило «ураган». Этим прозвищем Джима наградили еще в детстве из-за его характера.
Джим нахмурился при этом воспоминании. Никто из них пока даже не видел ту рыбу, которую они прозвали Большой Джули, но они знали, что это именно самка, а не самец, потому что лишь самки вырастали до таких размеров и достигали такой силы. А ее силу они уже имели возможность ощутить через натянувшийся в глубину тонкий рыболовный линь. Под натянувшейся лесой задымился фальшборт, в твердом дереве образовалась глубокая бороздка, а их ободранные ладони кровоточили…
— В тысяча семьсот пятнадцатом году, когда мой отец плавал на старой «Деве Омана», они сели на мель у Опасного мыса, — сказал по-арабски Мансур (это был родной язык его матери). — Один матрос попытался доплыть до берега, чтобы через прибой дотащить до суши канат, и тут прямо под ним, на полпути, появился большой красный зубан. Вода была такой прозрачной, что все видели, как зубан всплывает с глубины в три сажени. Он откусил матросу ногу повыше колена и разом проглотил ее, как пес глотает куриное крылышко. Парень орал и бился на воде, вокруг него пенилась его собственная кровь, он пытался отогнать рыбину, но та кружила рядом и наконец схватила его за вторую ногу. И утащила парня на глубину. Больше они его не видели.
— Ты эту историю рассказываешь каждый раз, когда я хочу отправиться к Котлу, — мрачно проворчал Джим.
— И каждый раз она тебя пугает до семицветного поноса, — по-английски сказал Зама.
Эти трое так много времени провели вместе, что легко говорили на родном языке каждого из них — английском, арабском и лози. И без усилий переходили с одного языка на другой.