Живя с летчиками в лесном отряде, наблюдая и знакомясь с жизнью людей, запомнил я рассказ о Василии Ивановиче.
Однажды летчику Ермакову пришлось лететь над лесами. Над тайгой мотор закапризничал, летчику пришлось спускаться на лес. Садиться в сплошном лесу особенно трудно и опасно. С высоты летчик разглядел внизу большое открытое болото и стал планировать. С остановившимся мотором он скользил по воздуху все ниже и ниже…
В болоте ему удалось благополучно сесть между деревьями, не повредив машины. При посадке самолет зарылся в болото и «скапотировал» перевернулся вверх колесами. Летчик благополучно выбрался из перевернувшейся машины и огляделся.
Болото было большое, чистое — на много десятков километров. На карте летчик определил место и, отправив за помощью бортмеханика, решил терпеливо дожидаться людей, не покидая своей машины. «Наверное, меня скоро хватятся и начнут искать», — думал он, приготовляясь к ночлегу.
К своей неудаче летчик отнесся спокойно. Он хорошо знал, что товарищи его не оставят и непременно скоро разыщут. Провизии с ним было немного, но у летчика было с собой охотничье ружье и патроны. Он не боялся погибнуть.
На болоте летчику пришлось прожить больше недели. Каждый день он ходил на охоту, а ночью спал на крыле самолета.
Бродя по болоту, он однажды поймал журавленка. Это был длинноногий, уже оперившийся птенец, не умевший хорошо летать.
Пойманного журавленка летчик привязал за ногу к опрокинутому самолету.
«Я не знал, чем питаются журавли, и стал приносить из болота лягушек, собирал ягоды» — так рассказывал потом о своих заботах летчик.
Больше недели летчик и журавль жили одни в лесу. А через несколько дней летчика нашли. Прилетевший самолет сбросил ему записку, пакет с продовольствием и ружейными патронами. Скоро к самолету вместе с бортмехаником пришли люди.
Работы было много. Нужно было расчистить в болоте место для взлета, сделать настил из бревен, чтобы не завязла машина. Когда все было готово, летчик посадил в кабину своего журавленка, дал газ и благополучно взлетел.
С ближайшего пункта, где ему пришлось заправлять бензином машину, он послал в свой отряд такую телеграмму:
«Все благополучно, вылетаю журавлем. Встречайте».
Непонятная телеграмма наделала много хлопот в штабе лесного авиационного отряда. Там никто не знал Журавлева (на телеграфе переделали слово «журавлем» в «Журавлева»). «Наверное, это приехало наше новое начальство, — сказал начальник штаба. — Нам нужно его встретить».
Самолет летчика Ермакова на аэродроме встречали по форме. Едва показалась в небе машина, на аэродром вышел дежурный начальник. Почтительно подбежал он к приземлившейся у старта, еще катившейся по земле машине. Из кабины виднелось знакомое лицо Ермакова. Пассажиров в самолете не было видно. Закинув на лоб очки, Ермаков приветливо улыбался.
— Здравствуйте, товарищи! — сказал он, останавливая мотор.
Держа под козырек, дежурный начальник осторожно спросил:
— А где же товарищ Журавлев?
— Журавлев?.. Товарищ Журавлев со мной, в кабине.
Дежурный осведомился тревожно:
— Может быть, товарищу Журавлеву дурно?
— Быть может…
Лицо летчика сияло. Обеспокоенный дежурный заботливо заглянул в кабину. Там, на сиденье наблюдателя, прихлестнутый поясным ремнем, спокойно сидел… журавль. Увидев нежданного гостя, дежурный рассмеялся:
— Так вот ты какого нам Журавлева доставил! А мы тут головы ломали думали, новое наше начальство летит.
Прибывшего журавля поселили на аэродроме. Скоро он привык к людям и, важно выступая, ходил возле поднимавшихся и садившихся крылатых машин. На аэродроме новый гость чувствовал себя как дома.
Новая жизнь очень понравилась журавлю. Он стал брать из рук угощение и совсем перестал бояться людей. Днем и ночью он был с людьми, работавшими на аэродроме.
Осенью, в положенный срок, журавль начал учиться летать. Вытянув шею, он брал разбег против ветра и, как разбежавшийся самолет, отделялся от земли. Сделав круг над аэродромом, журавль благополучно и аккуратно приземлялся.