Приближалась полночь.
Сквозь шум ливня до нас долетел грохот поезда, проследовавшего через мост.
— Пора! — сказал я.
Перекинув автоматы за спину, с пистолетами, гранатами и ножами, подвешенными к поясам, мы вошли в воду, ухватились за веревки, опутывавшие карчу, и поплыли с ней вниз по течению к мосту. Верх нашего «Наутилуса» чуть проступал над водой, а по сторонам от него, как поплавки, торчали наши головы.
Из-за ливня видимость была совсем плохой. Впереди сквозь мглу едва-едва угадывались черные контуры моста.
Мы усиленно гребли руками, пока не вывели карчу на середину реки. Теперь надо было следить только за тем, чтобы она, плывя по течению, не «изменила курса» и вышла точно к главному промежуточному быку.
Лично я уже не замечал ни ливня, ни холодной воды, в которой плыл, и временами испытывал какой-то жар, будто мое тело вдруг попадало в полосу кипящих подводных струй. Внимание было приковано к медленно надвигавшемуся на нас ледорезу. Оттуда все отчетливее доносились голоса охранников. Если они заметят карчу и обстреляют ее из пулемета, вряд ли кто из нас останется в живых. В эти минуты хотелось, чтобы ливень стал воистину ураганным и чтобы мрак сгустился во сто крат сильнее.
Я дважды дернул за шнур, соединявший меня с остальными. Это означало: «Под воду!» Стиснув камышовую трубку зубами и плотно сжав губы, я уже готов был погрузить голову в воду, когда довольно явственно услышал гул самолетов. Он нарастал с каждой секундой, как раскаты приближающегося, непрерывного грома, и заглушал шум дождя.
Где-то вдали один за другим тяжело ухнули три бомбовых разрыва. Почти одновременно в районе моста взвыли сирены воздушной тревоги, а затем оглушительно забахали зенитки. Взрывы бомб повторялись чаще, ближе…
До ледореза оставалось несколько метров. Мои друзья уже были под водой. На площадке ледореза неистово застрочил пулемет. От него в дождливую мглу неба потянулись четыре светящихся пунктира трассирующих бронебойных пуль. Открыли огонь зенитные пулеметы и на площадках других ледорезов. Было очевидно, что внимание охранников теперь приковано всецело к небу, туда, где за толщей сплошных туч гудели советские бомбардировщики. И все же рисковать я не стал, скрылся с головой в реке…
Вынырнул минуты через две. Ледорезы остались уже позади. Карча плыла к среднему устою моста, чуть отклоняясь влево от него.
По моему сигналу вынырнули Колесов, Рязанов и Бодюков. Гул самолетов с трудом пробивался сквозь отрывистую гулкую стрельбу зениток. Гитлеровцы не включали прожекторов. В такую непогодь их свет был, разумеется, совершенно бесполезным и мог послужить хорошим ориентиром для наших бомбардировщиков, которые, судя по их гулу и взрывам бомб, ходили по кругу, вне зоны зенитного обстрела.
И вот наконец наша карча рядом с устоем. «Кошка», ловко брошенная Колесовым, цепко ухватилась за нижнюю скобу металлической лестницы, начинавшейся чуть выше цокольной части устоя. Пока Бодюков закреплял карчу, чтобы ее не унесло течением, мы с Рязановым отвязали рюкзаки со взрывчаткой, а Колесов быстро, бесшумно, как опытный циркач, взобрался по лестнице на верх быка, к опорам ферм. Времени у нас было, что называется, в обрез. Бомбардировщики уйдут в четверть первого, в нашем распоряжении оставались считанные минуты. Бодюков уже тоже наверху. С помощью двух веревок они с Колесовым подняли туда рюкзак за рюкзаком. Отправив к ним весь груз, Рязанов и следом за ним и я перебрались с карчи на «рабочее место».
Работа спорилась. Не беда, что отяжелевшая, мокрая одежда прилипала к телу, что нас хлестал дождь и что порывистый ветер здесь, высоко над водой, буквально пронизывал нас насквозь. Руки действовали во тьме безошибочно. Лишь бы только охранники случайно не обнаружили нас…
Мне прямо-таки не верилось, что все сложилось так удачно. Даже патрульные и те ни разу не прошли по мосту за время нашей работы.
Заряды заложены. Колесов, Бодюков и Рязанов спустились на карчу. Я достал из кармана водонепроницаемый мешочек, извлек из него флакон с самовозгорающейся жидкостью. На самый худой конец, если она не сработает, в мешочке есть зажигалка и спички. Жидкость сработала. Бикфордовы шнуры — основной и запасные — затлели…
Теперь вниз, к друзьям…
Карча отплыла от устоя и медленно двинулась вниз по течению к сторону Днепра. Мы держались за веревки и плыли с ней, обернувшись лицами к мосту. Воодушевленные удачей, мы забыли о том, что опасность еще не миновала. К тому же наша карча уже никак не могла называться «Наутилусом»: освободившись от груза взрывчатки, она теперь торчала из воды.