Перед тем как ружье нашли в Сант-Антимо, я слышал о нем от пастуха, не имевшего никакого отношения к мафии, — он был одним из тех изнуренных крестьян, которые еще бродят по Италии со своими овцами по полям вокруг эстакад и старых бараков. Этот пастух уже не раз находил убитых, разорванных пополам овец из своего стада — именно разорванных, а не разрезанных или разрубленных. Тощие неаполитанские овцы, у которых все ребра торчат, пережевывают траву, отравленную диоксином, отчего у них портятся зубы, а шерсть становится неприятного серого цвета. Пастух думал, что это провокация его жалких конкурентов, у которых ни одной здоровой овцы-то не было. Он не понимал. Создатели ружья-трубки проверяли его мощность на небольших животных. Овцы были лучшей мишенью, чтобы оценить силу выстрелов и качество оружия. Последнее определяли по тому, каким образом овца переворачивалась в воздухе и в стороны разлетались две части, будто в кадре из видеоигры.
Вопрос об оружии спрятан от посторонних глаз в кишках экономики, окружен поджелудочной железой молчания. Италия тратит на вооружение двадцать семь миллиардов долларов. Больше, чем Россия, вдвое больше, чем Израиль. Исследование проводилось Стокгольмским международным институтом исследования проблем мира (СИПРИ). Если к этим официальным данным добавить сведения Европейского института политических, экономических и социальных исследований о трех миллиардах и трехстах миллионах — обороте оружейного бизнеса, находящегося в руках каморры, ндрангеты, коза ностра и «Сакра Корона Униты», то след, оставленный государством и кланами, выведет к трем четвертям оружейного оборота всего полушария. Картель клана Казалези представляет собой криминально-предпринимательское объединение, работающее на международном уровне и способное обеспечить всем необходимым не только отдельные группировки, но и целые армии. Во время Фолклендской войны 1982 года между Англией и Аргентиной последняя переживала тяжелейший период экономической изоляции. В таких условиях установились торговые отношения между аргентинскими защитниками и каморрой, через которую, как через воронку, поступало оружие, — официально никто бы этого не сделал. Кланы запаслись всем необходимым из расчета на затяжную войну, но конфликт разрешился быстро: начался в марте, а в июне была найдена возможность выхода из него. Мало выстрелов, мало погибших, мало сделок. Война принесла больше выгоды политикам и демократии, чем предпринимателям и экономике. Кланам Казерты не имело смысла распродавать непригодившееся оружие в погоне за быстрым заработком. В тот же день, когда было объявлено перемирие, английские секретные службы перехватили звонок из Аргентины в Сан-Чиприано-д'Аверса. Его достаточно, чтобы осознать могущество и дипломатические способности семей из Казерты: