-- Спаси тя бог, Воевода. С того раза, как ты тута проходил, на лодейке твоей косопарусной, у меня всяко дело - добре идёт. Вот те крест! Перво-наперво - жена сыночка родила. Крепенький такой карапуз выродился, горластенький. Опять же, окот - у нас и не вспомнят когда стока ягнят получали. Другое дело - окольничий приезжал, высматривал - какие я тут дела делаю, как крепостицу ставить собираюся. Ты уж прости, а я то блюдо золотое, тобой даренное - ему передарил. Вовсе другой разговор пошёл! Тут мне и милость княжескую в два ста, и на стройку - ещё два ста. И людишек работных, и землицы прирезали. Видать, хорошо ты про меня с князем-то толковал. То-то он милостив.
Я не говорил с Боголюбским о Горохе. Не до того было. Но князь Андрей, не понимая вполне дела Всеволжские, встревожился. И принялся подгонять строительство укрепления на этом направлении.
"Ванька-то - друг. Но, а ежели вдруг...?".
-- Тута твои приходили. Могута такой у тя есть. Здоров мужичина. Разумник-молчальник. Думал - биться будут. Безобразничать как. Не. Оно, конечно, были... тары-бары-растабары. С попиныванием. Но я своих сразу унял. А твои-то... Сопляки же ж! Отроки голомордые! Ан нет - шкоды не делают. Я им и указал на Пужалиной горке строиться.
Умён Горох. Пустил моих людей, пограничный пост, торговую факторию - к себе под бок, через два оврага от своей усадьбы. Понятно, что теперь всё что моим надобно - они у него покупают.
-- А чего - "Пужалина"?
-- А эт... хе-хе... прозвание у ей такое. Как люди сверху по речке идут, им тама эту твою... клизьму... во! Ну и названьеце... Показывают да приговаривают: становись, де, дядя, раком, пугать будем.
Клизма как эквивалент более позднего огромного призрака с мечом пламенным, распугавшего на этом месте как-то татар? Ну... некоторое сходство найти можно... "Орудие проникающего действия". Хотя, конечно, острословов придётся унять - нечего мигрантов пугать зря.
-- А уж когда ты караван-то наш у себя... ну... поубивал. Тута знаш кака буча была! У меня гридни день и ночь в бронях ходили!
-- И как же ты?
-- А не пустил никого! Кого побили, кого на землю осадили. Оно и нонеча - народец ко мне приходит.
-- Горох, ты ж помнишь? - Не пускать ко мне людей - нельзя.
-- А то! Помню. Только поговорить с человеком... не заборонено. А иному лишних два ста вёрст итить... или, к примеру, задом своим на твою... эту... клизьму налазить... А бабы... те - вооще! Как услышат, что твои удальцы стригут-бреют налысо - в крик! Во! (Горох ткнул в меня пальцем) В твою эта... в облик. А кому ж охота по белому свету зверькой лютенькой хаживати? Иных мужики ихние - силком тянут! Вот те крест! А тута мой приказчик: а не хотишь ли, мил человек, на Суждальской земле, во Гороховой вотчинке, по закону Руському - жить-поживать? Боярин-то и земельку даёт, и хлебушка, и избёнку каку-никаку. Не хоромы воеводины, но... Не жили в хоромах - неча и привыкать.
-- И много таких?
-- Не. На мале. Но мне-т хватат. Это у тя тама - городишки будто блины пекут - во всяк христов праздник новый. А мне-то... Тута деревенька, тама выселки... птичка по зёрнышку клюёт. По горошинке... хе-хе-хе
Ага. Вот и причина его благодарности. "Умаслил добрым словом об окоте" начало беседы, похвастал княжеской милостью, отметил труды-заслуги в части остановления находников-ворогов. Чтобы я не возмущался. По поводу того, что он от дел моих - выгоду получает. Главную выгоду всякого землевладельца на "Святой Руси" - насельников в свою вотчину.
А мне как? - А мне... приемлемо.
Новизны мои - для всех одинаковы. Да люди-то разные! Кому волос срезать - тьфу! Новый вырастет. Кому - в омут головой.
Ежели такой, которому борода - жизни дороже, здесь останется, то мне во Всеволжске меньше заботы будет. А то идут такие... в полуприседе: "И хочется, и колется, и бородёнку жаль".
Сходно происходит и на Оке. Но там "размазаннее" - мой пост стоит в устье Теши. Напротив вотчинников нет. Поэтому "пужливые" - кто собрался во Всеволжск да передумал, "размазываются" от Мурома до границы. Им в последний момент, никто "земельку, избёнку, хлебушко" - не предлагает.
На Волге - своя специфика. От Ярославля переселенцы идут в "пустом пространстве" - русских поселений нет. Среди племён заселяться... боязно. А в Костроме... Не только "напужают" - ещё и майно отнимут. А то и самого в колодки забьют, в холопы продадут. Или - прирежут.
Тут, на Клязьме, Горох хорошо устроился: мой пост в стык с его усадьбой. "Дорого яичко к христову дню" - постоянная актуализация. Сочетание людского испуга, возможностей владетеля и удачной географии - оборачивается прибылью.
-- Пока ты, Горох, людей силой не имаешь, пока приказчики твои не обманывают - пусть будет. Всякого человека по жизни Господь ведёт. Чего ж нам силком такого перетягивать?