- Никаких негативов мы не храним, все возвращаем с выполненным заказом. Да и кто вы такой, чтобы требовать чужие пленки?
- А я и есть ваш бывший заказчик и негативы это мои. И ещё надо разобраться почему вы не удосужились мне их вернуть. Глядите, вот мои квитанции вырисанные вашей же рукой. Я постоянный ваш клиент, пора бы знать в лицо. Но если и дальше вы будете разговаривать со мной таким тоном, то нам очень скоро прийдется распрощаться. Рыжая дама совсем не хотела со мной расставаться, поэтому брезгливо взяв мои квитанции она углубилась в их изучение.
- А вот вы и неправы,
- после некоторого молчания, кокетлво возразила она,Я только первый день на приемке сижу, вместо приболевшей Тани, но чеки действительно наши. И поскольку вы являетесь нашим постоянным клиентом, то мы постараемся вам помочь. Пройдемте со мной.
- Буду бесконечно вам благодарен. Откинув плотную портьеру, она втолкнула меня в черную комнату.
- Господи, помоги! Темень
- то какая, прямо египетская. В такой темноте всякое может приключиться, а особенно с такой прелестной дамой как вы!
- Выдавил я незаслуженной ею комплимент.
- Хм, а Светка, между прочим, здесь по двенадцать часов вкалывает. Везет же молодым дурочкам! Им и молодость, им и приключения. Тоненькая девчонка, травившая свою юную жизнь закрепителями, проявителями и растворителями, в ответ на мою претензию, с сомнением покачала курносой головкой.
- Вы ошибаетесь, негативы мы в обязательном порядке вкладываем в конверт с фотографиями. Вероятно, вы сами куда
- нибудь их подевали. Поищите получше. Пленка должна быть у вас.
- Девонька, миленькая, я обязательно буду искать, но посмотрите и вы, может где
- то в загашниках и найдется. Вы ведь знаете характер моих снимков?!
- Если вы тот самый Старков, то да. С другими фотографами вас трудно перепутать, сплошные аварии, кровь и мертвецы. Я даже сначала отказывалась ваши материалы обрабатывать, до того жуткими они мне казались. Вы подойдите или позвоните ближе к концу работы, часов в шесть, может быть чего
- нибудь отыщу в пробах, хотя вряд ли.
- Постарайся, Света, я тебе за это принесу конфету. Объектом своего следующего посещения я избрал квартиру покойного, где сейчас, по моему предположению должны были копошиться его родственники. Дверь мне открыл здоровенный, сорокалетний детина, с бровями рыжими и густыми как шерсть на заднице мастодонта.
- Чего тебе?
- Спросил он неучтиво и дерзко.
- Может быть вы разрешите мне пройти?
- А кто ты такой?
- Я Гончаров, бывший сослуживец хозяина этой квартиры, а ты кто такой?
- Хрен морской, чего приперся?
- Поглядеть на морское чудо. Немного с ним поболтать.
- Сейчас ты у меня поболтаешь, Сейчас ты понюхаешь мое чудо. Забавно было смотреть как он на глазах наливается злобой. С удовольствием я наблюдал как его кулачище замахивается для сокрушительного удара. Пригнувшись в последнй момент я с глубоким удоволетворением заметил как кулак достиг цели, деревянного дверного косяка. После долгого, нечленораздельного воя, наконец послышался осмысленный, отборный мат. Подпрыгивая грубиян тряс окрававленной рученкой совершенно не обращая на меня внимания.
- Извини, братан, но так получилось. Не хотел я портить свою морду тебе на забаву. Теперь я могу войти?
- Входи, да закрой покрепче дверь, буду тебя калечить.
- Зря ты, парень, это придумал, у меня же черный пояс по борьбе с дураками.
- В подтвеждении своих слов я несильно ткнул его в горло и прошел в комнату. Если бы не всепроникающей запах гари, то в недавний пожар верилось бы с трудом. Кроме обоев, двери и пола, новые хозяева поменяли даже окна. Можно было представить, что здесь творилось полтора месяца назад.
- Ты что, мужик, сдурел?
- Ковыляя вслед, хныкал обиженный детина.
- Нет,
- заверил я его,
- это просто так, сугубо воспитательная профилактика перед началом задушевной беседы. Тебя как зовут?
- Колян я. Николай Григорьевич!
- А скажи
- ка мне, Николай Григорьевич, на каком основании ты находишься в квартире моего покойного приятеля?
- Живу я здесь. Чего пристал.
- И по какому же праву ты здесь живешь?
- Дык, это...Прописан я тут...Вот и живу.
- И с какого же времени ты прописан?
- Давно, годов десять как будет. Раньше
- то в деревне у одной телки жил, а как Сашка спалился переехал обратно.
- Кем ты ему приходишся?
- Дядька я его родной. Он из Азии сюда примотал, когда там война началась. А приехал, ни тебе кола, ни двора, только и было при нем, что на нем. Куда деваться, прописал я его, а сам к бабе переехал.
- Расскажи ка мне, Николай, что ты увидел когда вошел в обгоревшую квартиру. Все ли было на месте, может быть что
- то пропало?
- Ну ты даешь, какой же порядок после пожара. Все было перевернуто вверх дном. Приехал
- то я в день похорон...Мы его прям из морга похоронили...Даже гроб не велели откупоривать...А чего это я тебя не видел. С работы
- то много людей было, а тебя не приметил, ни на кладбище, ни на поминках.
- В командировке я был. Не отвлекайся, Коляша, что ты увидел когда впервые открыл квартиру?
- Ну, значит, помянули мы его крепко и вместе с соседом пошли домой. Онто мне сразу сказал, что на дверях у меня думажка наклеена, чтобы с дуру кто не открыл. А у меня свои ключи, плевать я на ту бумажку хотел. Содрал её, значит и вошел. А как вошел, так и хреново стало. Враз протрезвел. Веришь ли, будто в кочегарку попал. Мать моя женщина, это ж...
- Без эмоций, Колюня, спокойно. Расскажи мне все обстоятельно, с подробностями, но без эмоций.
- Ну это, в коридоре, да на кухне ещё ничего, тарпимо было, только занавески и польты сгорели, а в комнате все погорело. Диван на котором Сашка лежал,вообще до тла сгорел, пришлось выкидывать и покупать новый.
- Это хорошо,
- оглядывая оставшуюся, обгоревшую мебель я успокоил Коляна.
- Чего хорошего
- то?
- Хорошо, что стенка цела, надеюсь её содержимое тоже.
- Цела! Чего ты дуру гонишь? Гляди, наскрозь прогорела. Стоит только и воняет зазря. Ее тоже выкидывать надо. Только денег на новую нет. А барахло из неё я все повыкидывал.
- Ну а фотоаппарат? Куда ты дел фотоаппарат, змеюга!
- Какой фотоаппарат? Не было никакого фотоаппарата.
- А где его фотографии, пленки, блокноты,
- совершенно растерявшись, тупо спросил я.
- Где, где. На мусорке, два дня его писульки на помойку носил. Точно ты говоришь, там и пленки всякие были и фотки разные, целый мешок вытащил.
- Дурак ты, а не дядя.
- В сердцах хлопнув дверью я выскочил из подъезда. Похоже мне определенно не везет в этом деле с самого начала. В подшивке нет ничего стоящего, компьютер напичкан старой, не нужной мне информацией, фотоателье архивами не располагает, а болван Колян вообще выкинул все рабочие материалы Старкова. Кажется напрасно я взял аванс, понадеявшись на свою безмозглую голову. Время уже четыре, а у меня нет и малешего проблеска. Нехорошо, господин Гончаров быть таким самоуверенным, особенно в вашем возрасте. Третьим местом куда я направил свои уставшие стопы была городская ВПЧ
- 7 или попросту пожарка. Именно она принимала самое активное участие в тушении сторковской квартиры. Но кем мне представиться? Просто гражданином Гончаровым? Да меня за мои нескромные вопросы попросту вытолкают в шею. Два молоденьких офицера, сидя на лавочке курили и утомляли друг
- друга надоевшими рассказами. Их дуэт показался мне подходящим.
- Здорово, мужики!
- Нагло вклиниваясь в разговор начал я.
- Здровствуйте,
- вежливо ответили они. У вас какие
- то проблемы?
- Не без этого. Нужна ваша помощь.
- В чем дело?
- Сразу насторожился один.
- Что случилось?
- Спросил и другой.
- Тещу надо загасить. Я её поутру поджег, а она досих пор тлеет.