В тот день хозяин закатил пир, а пленницу поселил в покоях на втором этаже. Он завалил ее подарками, привез из города лучших тканей и ароматных масел, дорогие украшения и редкие яства. Видно, надеялся, что, вкусив роскоши, передумает дочь степей и останется. Служанки шептались, Латэр даже предложил твоей матери стать женой и хозяйкой доминиума но, правда это или нет, не знаю.
Когда в положенный срок ты увидел свет, своевольная гордячка даже не прикоснулась к тебе. Не веришь, спроси у кормилицы. Она до сих пор зла на нее за это. А вот я могу понять твою мать. Когда-то и я...
И старик опять на долго замолк, видно вспоминая дни своей юности.
Хозяин честно выполнил свое слово, - Фем тяжело вздохнул, - в этом ему не откажешь. Он человек чести. Он подписал свиток с обязательством. При твоем рождении привез чиновника из города, чтобы закрепить в правах наследника. А пленница, пробыв в доминиуме еще одну луну, получив пластинку с выгравированной грамотой о свободе и обещанные деньги, ушла из усадьбы. Добралась ли она до своих степей, нет ли, никто не знает. Но если добралась, я могу ей только завидовать. Вновь увидеть те места, где ты был юн и счастлив...
Сур с удивлением видел, - по сморщенной, как печеное яблоко, щеке старика, глядящего куда-то за южный горизонт, текли редкие слезы.
После этого хозяин снова впал в тоску, купил себе еще несколько наложниц, да разве могли они сравниться с твоей матерью. Я помню, как он сек их на заднем дворе, хотя они ему не противились. Вся их провинность, что ничем не напоминали своевольную дочь степного вождя.
Остальное Сур узнал от кормилицы.
Через два года после рождения Сура отец женился вновь. Наэли, осиротевшая дочь богатых родителей, казненных вместе с прежним хозяином доминиума, воспитывалась в усадьбе своего дяди - опекуна, друга Латэра и принесла мужу большое приданое - имение на севере Лоарии. Но была она бесплодной. И за шесть лет замужества после многих жертв Арехским храмам и десяткам талантов серебра, заплаченных лекарям, уже укрепилась в своем отчаянии, перестав верить даже в чудо. Но разводится, и отдавать обратно приданое отец не хотел, да и в спальню к Наэли не забывал дорогу. Она была очень красива, и красота ее не была столь вызывающе томящей и притягательной, как у пленной дикарки. Она была упряма и своевольна, но всегда чувствовала ту грань, где нужно уступить и умела успокоить мужа.
Не имея собственных детей, она со всем жаром нерастраченного материнства принялась за воспитание маленького Сура. Да и отец до недавнего времени принимал в нем участие, готовя к роли наследника, учил держать в руках меч, и шит, править колесницей. Следил, чтобы писец обучал его письму и счету и ни один из странствующих аэдов не проходил мимо доминиума, не спев в тени сада перед Суром и Наэли песнь о богах и героях древности, сложенные у начала времен Лиреном - божественным певцом.
Все изменилось, когда весной в пору цветения вишни Риднур подъехал к воротам родного дома на иссеченной в боях отцовской колеснице. Вместо антилоп в нее был впряжен круторогий астийский буйвол. За колесницей тянулся караван с рабами, рабынями и повозками, полными трофеев, добытых Латэром младшим в полуденных пустынях. Отец и сын обнялись на пороге. Три дня в доминиуме продолжался пир. Заметив Сура, Рид спросил у отца, кто этот мальчишка. Услышав, что сводный незаконнорожденный брат, одарил полным презрения взглядом и с тех пор упорно не замечал. Да и отец перестал не то что заниматься, но и даже разговаривать с младшим отпрыском.
Теперь Латэр старший часто уезжал в город, где в казармах жил его первенец. Когда же владетель был дома, Сур старался не попадаться ему на глаза.
Когда мальчик, убедившись, что внутри нет кормилицы, вошел в комнату приемной матери, Наэли сразу уловила неладное.
Что случилось, маленький? - бросилась она к сыну, вскочив из-за ткацкого станка. - Отец обидел тебя?
Мальчик отрицательно помотал головой.
Ты опять ходил на постоялый двор?
Он затряс головой еще энергичнее.
Кто-то тебя напугал у ручья? Сколько раз я тебе говорила, не ходи туда один. Сколько раз, а ты не слушал... Что там с тобой случилось, - она трясла его за плечи и прижимала к себе попеременно, - что ты там видел, кто обидел тебя, скажи?! Лат его накажет, обязательно накажет... - Она взяла мальчика за плечи и заглянула в глаза, - Ну отвечай же!