Сур честно просидел некоторое время в пустом покое. Но Наэли все не возвращалась, и он оправился на поиски. Однако, подойдя к двери, что вела из внутреннего дворика в атриум, увидел там отца и стоящего рядом странника. Хозяин доминиума был очень рассержен, а пришелец по-прежнему невозмутим и продолжал что-то настойчиво втолковывать старшему Латэру. Они спорили в пол голоса, и мальчик спрятался за косяком, прислушиваясь. Сегодня насмешливая судьба уготовила ему роль тайного свидетеля чужих споров, в которых, однако, решалась его участь.
Не суй свой нос в чужие дела, почтенный, - прорычал хозяин. – Это мой сын, и я никому не позволю... и какое тебе до него дело. Если бы ты просил денег! Что ж, талантом больше, талантом меньше... Серебра у меня много...
Я назвал цену, благородный владетель, тебе решать.
Но почему его? Почему не кого-нибудь другого?
Я давно ищу ученика, которому могу передать все, что знаю. Ваш садовник рассказал... Мальчик очень смышлен... Апсус, податель мудрости,щедро одарил его. Но этот камень нужно огранить...
А ты не подумал, лекарь, что он мой наследник?
Благородный владетель немного лукавит... Я слышал, что его старший сын недавно вернулся...
Не слишком ли ты шустр, лекарь...
Отдай младшего мне в ученики. Из него не выйдет воин или владетель... Подумай, я сделаю его служителем Апсуса...
Мне то, что до этого...
Благородный владетель запамятовал: Если у жены нет детей, при разводе или смерти оной приданое возвращается к ее родственникам. Я думаю...
Не твоя печаль, бродяга. Что тебе за дело... - Латэр уже едва сдерживался и Сур испуганно сжался за косяком, ожидая развязки. Но после небольшой паузы вновь раздался спокойный голос пришельца:
Отдай мальчика мне в ученики, хозяин, и я вылечу твою жену, она родит тебе еще одного сына.
Воцарилось долгое, угрожающе долгое молчание. Сердце в груди мальчика, понявшего, что речь идет о нем, бухало так сильно, что казалось, сейчас его услышат, найдут...
Будь, по-твоему, лекарь. - Сдался Латэр. - но помни, ты ответишь головой, если просто позарился на мое серебро...
Сур прокрался обратно во внутренний двор и выскользнул в сад. До самого вечера он прятался в гроте у пруда, и только на закате кормилица нашла и загнала его домой.
Лекарь провел в доминиуме больше четырех лун. Иногда он покидал его на день или два и бродил по окрестным холмам, если не мог найти нужные травы на грядках у Фема. По его заказу Латэр отправил в Арех нарочного за нужными снадобьями и после долго бранился. Больно уж дорого обошлись те кулечки в корзине, которые привез вольноотпущенник. Сур успел сунуть в корзину нос, вдохнуть едких ароматов и потом долго не мог прочихаться. В эти дни он чувствовал себя как никогда заброшенным и вертелся у всех под ногами, но тщетно. Лекарь с кормилицей и служанками не отходили от хозяйки, то и дело готовя ванны и растирания, чуть не каждый день протапливая баню. Отец все больше пропадал в городе у Риднура, чему, однако, мальчик был только рад.
Наэли же совсем забыла о приемыше. Если раньше она беспокоилась, посылала слуг на поиски, задержись он где-нибудь хоть не на долго, всегда старалась приласкать, утешить, то теперь не замечала его, как и отец. Хозяйка изменилась не только внешне. Казалось, она все время прислушивается к чему-то внутри себя. И прежнее лучистое веселье сменилось тихой умиротворенностью. Все больше времени проводила она в своих покоях, а когда выходила, то не замечала никого вокруг. К концу шестой луны стало ясно, что Наэли в ожидании. Теперь, когда, наконец, сбылась ее, казалось уже недосягаемая мечта иметь собственного ребенка, прежняя игрушка была забыта.
Хозяин доминиума, без сомнения, был доволен, а Сур, напротив, очень болезненно воспринял перемены. Теперь отец стал еще суровее. Он уже не учил младшего сына воинским премудростям и распорядился прекратить занятия с писцом. Сам вид младшего отпрыска раздражал Латэра. Мальчик догадывался, почему, вспоминая слова Фема о том, что очень похож на мать. Видно, благородный владетель решил навсегда избавится от воспоминаний о своевольной дикарке и том оскорблении гордости, которые от нее претерпел.
Сур незаметно и неожиданно легко привязался к лекарю.
Астер был на удивление спокойным и уверенным человеком, не смотря на свою бедную, полную опасностей и унижений жизнь бродячего лекаря. Была в нем какая то потаенная сила, внутренний стержень. Даже благородный владетель терял свою самоуверенность, видя перед собой спокойное, с едва заметной полуулыбкой, лицо жреца Апсуса.