– Что ж, – аккуратно завернув в бумажку то, что осталось от карамельки, начал он, – теперь слушать будешь ты. Старайся не перебивать, все вопросы задашь потом.
Он вновь уселся на коврике по-турецки, достал из второго нагрудного кармана сигарету и закурил. Я с вожделением наблюдал, как ярко тлеет табак, как Плант глубоко вдыхает ядовитый дым и с наслаждением закатывает глаза. Это ж сколько я не курил-то? Три дня? Четыре? Так ведь и бросить недолго. Не дай боги!
– Хорошо, – видя мои страдания, очкарик сжалился, протянул сигарету и поднес зажигалку, – кури на здоровье.
Несколько вдохов спустя он продолжил:
– Начну я с самого начала. Демоны, как ты уже понял, существуют. С тех самых пор, как первый человек догадался взять в руки палку вместо фекалий, в мире появилось Зло. Именно такое, с большой буквы. У Зла этого множество имен, но самые известные из них в наших краях звучат как Люцифер или, например, Сатана.
По непроверенным данным, никто его в преисподнюю не низвергал, а попал он туда по собственной воле, заключив с Богом что-то вроде пари.
Если сильно упростить, спор их состоял в том, что один из них верил в человечество и светлое будущее для всех людишек. Второй же, напротив, был уверен, что столь слабые и никчемные создания быстро сколотят себе гроб из собственных грехов, и тогда он, торжествуя, провозгласит свою победу. И ушел вниз, громко хлопнув дверью.
Но, как говорится в одном не слишком свежем анекдоте, был нюанс. Замок, на который заперта преисподняя, снабжен маленьким секретом – способностью поглощать грехи человеческие. И в момент, когда их накопится достаточно, врата ада распахнутся. И начнется то, о чем многие мечтают каждое утро до первой кружки кофе, – земля и небо поменяются местами, покойники восстанут, все люди разом погибнут и будут судимы за дела их. И так далее.
Тут-то и начинается самое важное! – стряхнув пепел себе на ноги, Плант многозначительно поднял палец. – Сидело Зло у себя в яме, копило неспешно грехи людские и скучало. В своей победе оно не сомневалось, но терпение – явно не его конек. Поскольку по условиям пари вмешиваться напрямую Зло не имело права, оно придумало лазейку – гениальную с юридической точки зрения. Взяло да и разделило себя на четыре части в соответствии с доминирующими грехами, дав каждой имя: Люцифер – гордыня, Сатанаэль – ненависть, Ма’Амон – жадность и Ашмедай – похоть. Поскольку формально любая из этих четвертей не была изначальным Злом, а являлась лишь его производным, они смогли слегка сжульничать: пробив множество тоннелей между нашим миром и преисподней, они смотрят на нас, словно через подзорные трубы, и выглядывают тех, кто удовлетворяет их критериям. И предлагают им сделку – как же без сделки, если речь о демонах? Условия всегда просты: человек клянется в верности новому господину, а ему отсыпают немножко могущества, которое он может увеличивать, совершая еще больше зла. И все остаются довольны! Люди получают силу, богатство и власть, утопая в грехах, а четыре архидемона, довольно потирая ручки, смотрят, как чаша на весах Армагеддона всё быстрее опускается вниз. И только от нас, людишек, зависит, насколько быстро этот день настанет. Компренде, амиго?
Эффект от колдунства Планта начинал проходить, и я почувствовал вновь накатывающую усталость.
– Неплохая сказка на ночь, – зевая, отметил я, – только проясняет очень мало. А еще непонятно, зачем мне вы. Я – ничей, сам по себе мальчик, свой собственный. Нет, за приют – спасибо, честно говорю. И Маришке, что вытащила меня из западни не один раз, – тоже. Но чего более?
– Уже было сказано, что в покое тебя теперь не оставят, – закатив глаза, Плант прикурил вторую сигарету от первой. – Когда демоны прознают о том, что ты кровный гонитель, на тебя начнется натуральная охота. Об иезуитах, которые своей бюрократией самого Люцифера обратно в ад загонят, я вообще молчу.
– И кто же будет трезвонить всем вокруг о том, что я – этот самый кровный гонитель? Иаков, который иезуит, об этом не знает. Остаетесь только вы. Получается, будете меня шантажировать?
– Дурья твоя башка, – очкастый постучал указательным пальцем мне по лбу, отчего в голове зазвенело. – Думаешь, после того сольного выступления, что ты устроил пару дней назад, в стране останется хоть один демон, не знающий в лицо нового гонителя?
– Какое еще выступление? – я напрягал память, как мог, но в голову упорно ничего не приходило. Хотя, если задуматься, есть один немалый пробел – между тем моментом, как я вогнал нож в грудь демону, и моим пробуждением здесь, в подвале. Какой же я недоумок! Первое, что надо было спросить, – как я здесь вообще оказался, а не слушать про каких-то там архидемонов.