Шкет повысил тональность рычания и оскалился, обнажая клыки. Видимо, намекал на виновника торжества. Парень же дрожащей рукой медленно положил нож на землю и принялся аккуратно отступать назад, лицом к собаке. Послышалось невнятное бормотание – похоже, что-то вроде «хорошая собачка, сиди тихо».
– Когда в следующий раз вознамеришься честным людям покрышки прокалывать, – прощебетала суккуб, почти вплотную приблизившись к пацану, – подумай, не скажут ли они «фас».
– Да вы тачку прямо на тротуаре оставили! Беспредел же! – неуверенно возразил юноша.
– Ты лучше иди, – глаза Маришки блеснули алым, а на коже на долю секунды вспыхнули красные узоры, – и проткни ножиком колеса вон того авто. А потом забудь об этом.
Суккуб провела пальцем по подбородку парня снизу вверх, всматриваясь в его глаза, мелодично рассмеялась и села в машину как ни в чем не бывало. Паренек блаженно заулыбался, поднял с земли нож и чуть ли не вприпрыжку устремился к черному «мерседесу», припаркованному возле входа в инспекцию.
– Всё правильно сделал, молодец! – послав ему воздушный поцелуй, Маришка завела автомобиль и обратилась уже ко мне: – Так и будем стоять? Закрывай багажник и поехали. Сама уже проголодалась.
Поразмыслив пару секунд над произошедшим, я пожал плечами и направился к авто. Увиденное впечатляло, и я пока не определился – в плохом смысле или в хорошем. Подумаю об этом на досуге.
– Отец Герман догадается, кто это сделал, – пристегиваясь ремнем, заметил я.
– Разумеется. У них тут камеры везде висят. Ох и достанется же тому пареньку, – с деланым сожалением покачала головой Маришка. – Да и отцу Герману не позавидуешь. Свежие покрышки были, и одного сезона не откатались.
Не знаю, почему она так не любит старикана, но интересоваться этим пока не буду. История явно давняя, неприятная, а отношения у нас не то чтобы сильно дружеские.
– Это что же получается, – закурив, начал я, – можно просто прийти к иезуитам в офис, запомнить портретик на мониторе и идти его разыскивать? А потом, соответственно, получить положенное вознаграждение?
– Не совсем. Для этого надо пойти в карательный отдел, зарегистрироваться как гонитель, пройти обучение – и только после этого, получив официальный документ, человек имеет право брать заказы на поимку или изгнание.
– Человек? То есть демон не может заниматься подобными делами?
– Может, – прикурив от моей сигареты, приподняла бровь Маришка. – У демонов процесс, скажем так, несколько проще. Хотя сама проверка жестче. А еще очень важна репутация. Замеченный хотя бы раз в темных махинациях никогда не будет допущен к подобным делам.
– У тебя, получается, репутация хорошая? Или проверку какую-то проходила?
– Я работаю с Плантом. Ордену этого хватает.
– Такая уж он большая величина, этот ваш Гоша? – спросил я, следя за реакцией суккуба.
Собеседница чуть закатила глаза и посмотрела на меня как на душевнобольного.
– Кровные гонители – явление чрезвычайно редкое за всю историю человечества. В мире их – считанные единицы. То, что вас оказалось сразу двое в одном не самом большом городе, – уже сродни чуду. Которое, впрочем, может таковым и не являться, – глубоко затянувшись, Маришка неспешно выдохнула дым, барабаня пальцами по рулю. – Человек, в одиночку способный справиться с демоном любого уровня и влияния, – неоспоримая сила, при неумелом использовании способная натворить большие беды.
– Или огромное благо! – разведя руками, я показал каких размеров благо можно сотворить.
– Лечиться тебе надо. Принудительно.
Бесспорно, мне было интересно узнавать обо всей творящейся катавасии, но до смерти надоело пренебрежительное отношение некоторых особ. Да, я многого не знаю, а иногда еще и туговато усваиваю информацию, но можно же отнестись с пониманием? Не исключаю также, что сказывается недосып, нервное, а вдобавок и физическое истощение, и веду я себя порой как дитя. Поэтому до конца пути на всякий случай молчал – дабы не усугублять.
Кушали мы в странном заведении, напоминающем избу, с грубо сколоченными столами и кривыми скамьями вдоль них. Называлось «Сторожка». Официант приветливо улыбнулся Маришке, принял у меня заказ, в то время как суккуб отделалась лишь кратким: «Мне как всегда».
Сидели мы молча, пока демон сосредоточенно пялилась в телефон, лишь изредка злобно посверкивая глазами.
– Эх, а я свой мобильник потерял, – озвучил я внезапную мысль. И только теперь до меня дошло, что, находясь вне мобильного интернета и телефонной связи уже больше недели, я даже не заметил этого. Какой же должен случиться стресс у современного человека, чтобы произошло такое?