А у меня появился новый повод подумать, что еще можно и нужно в СССР выстроить: Ильсен не поленился лично мне позвонить и поинтересоваться, нужен ли Советскому Союзу в больших количествах ксенон, криптон и — отдельно — неон сверхвысокой очистки. Потому что если не нужен, у него уже есть потенциальные покупатели — но я, его даже не дослушав, сказала что СССР «берет всё». По крайней мере о ксеноновых лампах я представление имела, а для чего нужен особо чистый неон, мне тоже рассказывать было не нужно. А чуть позже выяснилось, что своим согласием «забирать все, что он сможет предложить», я сняла с души товарища Кима тяжелый камень: «потенциальным покупателем» оказалась совершенно американская фирма, причем обещавшая в обмен почти любую станкостроительную продукцию в КНДР поставлять — а с американцами товарищ Ким никаких дел иметь не желал по идеологическим соображениям. Но и об экономике своей страны он не забывал, и хорошо представлял, кто побеждает в извечной борьбе холодильника с телевизором. А еще он на самом деле искренне считал, что я из американцев смогу с теми же ресурсами куда как больше полезного извлечь, в том числе и для Кореи.
И для Китая: я теперь очень хорошо знала, откуда у деда Игната так много друзей там среди высокопоставленных военных, а они (эти друзья) через него у меня тоже немало интересного запрашивали. Хотя и предлагали тоже немало: например, они предложили поставлять в СССР в огромных количествах небольшие ветряки, такие же, какие у нас делались для карманных радиоприемников. Почти такие же, но втрое дешевле: там лопасти для ветряков не такие высокотехнологичные делались, зато они обходились в такие копейки, что сломанную было проще заменить, чем заниматься ее починкой. Но они и сами прекрасно понимали, что это все мелочевка, а запрашивали-то они вполне себе серьезное оборудование — но если раньше о закупке такого и разговаривать с буржуями было бессмысленно, то после широко объявленного «упрощения торговых связей США и СССР» и в других капстранах на такие сделки стали смотреть куда как проще. И, в частности, на них стали проще смотреть во Франции.
В отличие от маленькой Кореи переводить Китай на «русскую колею» смысла не имело ни малейшего, однако поставлять туда локомотивы и вагоны из СССР было крайне непросто. Точнее, даже если бы мы и могли их изготовить под колею европейскую, их на самом деле в Китай доставить было крайне трудно: сейчас много вагонов (то есть почти все пассажирские) и электрические локомотивы им продавали чехи и немцы, но все это перевозилось морем, что было и долго, и все же довольно дорого. А французы на самом деле умели делать лучшие во всей Европе локомотивы, и вагоностроение у них было очень неплохо налажено — так что мысль о строительстве производства всего этого непосредственно в Китае, но по французским технологиям просто витала в воздухе. И оставался пустяк: купить нужные заводы во Франции — но, хотя деньги на это у товарища Мао нашлись, французы продавать заводы именно в Китай не захотели. А продать в СССР согласились, причем даже условие о том, что я выстрою эти заводы где захочу и готовую продукцию тоже куда угодно поставлять буду (правда, за исключением Западной Европы) их вообще не смутило. Был, правда, в договоре на поставку двух заводов один мелкий нюанс: заводы продавались лично мне (а не Советскому Союзу) — но лягушатники были все же не в курсе того, что разговаривают они с абсолютно циничной бизнес-теткой, не имеющей «коммунистических моральных принципов» — и товарищ Мао просто мне подарил все нужные для такой закупки деньги. А я ему за это дала «честное слово», что заводы, купленные у французов, я выстрою в «особом районе» и всю их продукцию буду поставлять в Китай, причем «по себестоимости». А когда заводы полностью самортизируются (то есть через пятнадцать всего лет), я из просто «выкину», и мне будет вообще плевать, кто их «подберет».