По прикидкам, сделанным у товарища Челомея, вся предлагаемая товарищем Патоличевым авантюра могла потянуть миллионов на двести, даже с учетом стоимости пуска УР-500. Я свои прикидки сделала — и решила, что уж в три сотни мы точно уложимся. То есть потратим триста миллионов только на то, чтобы сбросить никому не нужную уже космическую станцию весом чуть меньше четырех тонн на Землю вместо того, чтобы практически бесплатно ее уронить на Луну. Но если вопрос рассматривать в иной плоскости, то за эти триста миллионов мы получали шикарную возможность увеличить дефицит американского бюджета сразу миллиардов на пятнадцать, причем не рублей, а долларов — и я сочла, что игра стоит свеч.
Тем более, что фактически вся нужная автоматика у нас практически серийно производилась, а товарищ Косберг досрочно провел испытания нужного двигателя (работающего на «высококипящих компонентах»). Вообще-то только проверка и ремонт этого двигателя после завершения испытаний (а он имелся лишь в единственном пока экземпляре) заняла полтора месяца и обошлась заметно дороже двух миллионов — но в масштабах всей авантюры это были копейки. А основной аппарат делался в КБ Расплетина в тесном сотрудничестве в ОКБ товарища Мишина — и его почти наверняка должны были изготовить уже в середине ноября. В сугубо «наколенном» варианте, и расплетинцы меня убеждали, что без проведения целой кучи разных испытаний вероятность успешного полета «вряд ли составит выше семидесяти процентов». Но я им ответила, что «меня и пятьдесят процентов устроят», а затем озвучила размер премий, которые они получат (причем практически независимо от результата) — и народ успокоился. А я спокойно продолжила свои тренировки. На самом деле у меня даже мысли не возникало самой куда-то лететь, но требовалось буржуев в тонусе поддерживать, так что я героически потела (и зеленела лицом), отрабатывая всякое. Все же когда тебе «слегка за тридцать», такие нагрузки организм очень не радуют и Сережа буквально через день убеждал меня «прекратить дурью маяться». Но Сережа — всего лишь муж, ему многого знать было не положено. Так что когда я ему сообщила в конце ноября, что убываю в командировку в Тюратам, я очень много нового про своего драгоценного супруга узнала. А вот он много нового узнает лишь после моего оттуда возвращения — да и не он один. Потому что пока что наш «женский отряд космонавтов» был еще серьезно недоукомплектован. Но пока что об этом знали лишь три человека…
Глава 6
Вообще-то я теперь точно никуда лететь не собиралась: при испытаниях на невесомость меня тошнить начинало уже секунд через десять. Но «нужно было демонстрировать картинку», и я с упорством идиотки снова и снова садилась в проклятый самолет. И, в принципе, это помогло: почти после сотни полетов я стала выдерживать невесомость все тридцать секунд, в течение которых внутри него эта самая невесомость и поддерживалась. Зато перегрузки, возникающие после невесомости, я переносила отлично, все же многолетние занятия не самым простым спортом организм именно к перегрузкам (не таким, а другого плана, но все же к перегрузкам) приучают. И это очень расстраивало Николая Петровича: он все еще страстно мечтал меня из отряда отчислить по уважительной причине — но так как единственной уважительной была медицина, то у него ничего не получилось, хотя временами я об этом и жалела.
Но в ЦПК я занималась «по расписанию», а в расписании я на тренировки себе отводила от четырех до шести часов в день, не больше. Просто больше никак не получалось, других дел было невпроворот. Даже не смотря на огромную помощь Александра Николаевича дел была куча, ведь в стране столько всего нового и интересного творилось! И, как правило, почему-то очень недешевого, а где на все изыскать деньги, было…