— Но ведь и у нас… даже вы сами…
— Мне кажется, что вы просто слишком хорошо о людях думаете. Считаете, что если человек не ходит с фашистскими знаменами и не кричит «слава капитализму», то он не враг. Но это не так: насколько мне известно, в том же Израиле их авиакорпорация больше чем наполовину укомплектована выпускниками советских авиационных ВУЗов, а ведущими инженерами там вообще работают бывшие ведущие из КБ Микояна.
— Ну, допустим, но люди сами решили покинуть СССР и нам они, по крайней мере изнутри страны, гадить уже не будут.
— Будут гадить снаружи. Но мне было бы интересно узнать, почему товарищ Микоян своим ведущим инженерам дал справки о том, что они не являются носителями советских государственных и промышленных секретов.
— Хм… я об этом не знала, попробую уточнить. А вы начальству-то сообщили?
— Не надо вам уточнять, им уже занимаются кому положено по должности. Я просто пример такой привел: уж больно много у нас где люди гадят потихоньку, почти незаметно, внушая другим советским людям антисоветские мысли.
— Соглашусь пожалуй, это действительно проблема. Но вот как с ней бороться?
— Откровенно говоря, мне больше всего понравился ваш подход: подобных просто лишать средств на то, чтобы они получали свободное время для того, чтобы гадить. Особенно всяких деятелей, извините за выражение, культуры, которые свои подленькие идеи могут очень многим людям одновременно внушать. А вот способы, которые товарищ Ким использовал, мне тоже в принципе нравятся, но для широкого применения я бы их не рекомендовал. Потому что слишком уж просто при этом скатиться в то, что сейчас в Китае творится.
— Кстати, о Китае. У меня в планах проставлено создание промышленно-сельскохозяйственного кластера во Внутренней Монголии, Но, откровенно говоря, я даже не представляю, как к такой задаче подступить. Потому что я могу себе представить, как решала бы ее в Советском Союзе — но там народ с совершенно другими привычками, они думают совсем не так, как наши люди и я не уверена, что способы, хорошо работающие у нас, там вообще хоть какой-то эффект дадут. А ведь там и территория в несколько раз больше, чем вся та же Северная Корея, и населения уже побольше…
— Если вы действительно не представляете, как за задачу браться, то могу дать совет. Возможно, не лучший, но, думаю, вполне рабочий: убежден, что если поставить руководителем всего этого района товарища Бурова Александра Петровича…
— А разве дед Игнат с китайцами…
— Товарищ Буров, насколько мне известно, даже китайский язык неплохо знает. То есть в Пекине все же по его речи поймут, что он не китаец, а вот уже в провинции… опять же, у него и немало неплохо знакомых китайских товарищей найтись может, по крайней мере на уровне руководителей районных парторганизаций и командиров армии, вплоть до начальников дивизий, кстати. Точнее, я просто нынешних их званий узнать все же не могу, но, думаю, минимум до начальников штабов дивизий…
— Интересно… но спасибо. Надеюсь, с Павлом Анатольевичем я быстро по кандидатуре договориться смогу.
— Вы не сможете, но если у вас возражений нет, то я быстро о таком назначении договорюсь. А затем…
— Я вас внимательно слушаю.
— Я вот о чем подумал. Мы — то есть вы, я, Игн…александр Петрович, будет практически одно дело делать. С немного отличными начальными условиями, но в целом стартовать нам придется примерно с одного места. И цели у нас будут примерно одинаковые.
— Вы имеете в виду построение настоящего социализма?
— Можно и так сказать, мы хотим — и действительно хотим закончить работу, которую начал Иосиф Виссарионович.
— Такая работа никогда не закончится.
— Вы тут серьезно ошибаетесь. Мы не должны построить общество всеобщего блага, мы должны создать систему, которая будет в постоянном режиме людям такие блага предоставлять во все возрастающих размерах. Точнее, систему, в которой все люди будут заниматься улучшением жизни всех людей в стране, и в которой будет действовать общий для всех граждан принцип «каждому по труду». И в которой каждый человек не просто сам жил и работал по этому принципу, но и всеми силами вынуждал, если хотите, и всех окружающих по нему же жить и трудиться. В которой иной образ даже мыслей будет подвергаться всеобщему осуждению. Не по принуждению подвергаться, а по зову души, если хотите — и чтобы работа всей системы вообще не зависела от необузданных фантазий какого-то отдельного человека, пусть даже и вставшего во главе всей системы…