Да вообще космическая тематика стала весьма популярна (в том числе и благодаря правильно проводимой пропаганде), так что я и тут смогла «принести пользу бюджету» в стране массово стали выпускаться в том числе и значки на космическую тематику — и эти незамысловатые (но довольно дешевые) изделия приносили доход в десятки миллионов рублей в год. И другая сувенирная продукция тоже в магазинах не залеживалась. Я еще подумала, что большая популярность всяких сувениров (не обязательно «космических») в некоторой степени было обусловлена и тем, что теперь людям просто было где эти сувениры хранить: квартиры-то теперь у людей были довольно большие и просторные. У очень многих людей…
А я подарила «товарищам по несчастью» (то есть Свете и Светлане) по новенькому телевизору на Новый год. По совсем новенькому: в Ряжске научились собирать уже «большие» панели. Правда, с панелью в сорок пять сантиметров у них как-то не сложилось, их производство налаживалось на заводе вообще в Томске, но они сумели сделать (исключительно как «опытные образцы») панели уже полуметровые, и там же, в Ряжске, собрали и несколько телевизоров. Совсем несколько, они достались товарищам Патоличеву, Булганину и Пономаренко, еще Станиславу Густавовичу один удалось изготовить — а мне, как руководителю КПТ, их отдали сразу два. Но я-то в Комитете всего лишь руками водила, поэтому решила, что такого подарка заслуживают те, кто героически готовится совершать героические подвиги.
А так в Ряжске срочно наращивали производство панелей в тридцать пять сантиметров и достигли мощности в три с лишним тысячи в сутки. Из которых полторы (в строгом соответствии с договором) сразу же отправлялись в Германию, в Западную. А остальные шли на производство уже отечественных телевизоров — что тоже бюджету деньги давало вполне заметные. И как-то поддерживало в том числе и нашу космическую (очень все же дорогую для страны) программу.
Но чтобы все это нормально поддерживать, было нужно очень много всякого чего, в том числе и некоторых металлов. Ну, с медью проблем уже в СССР вообще не было: завод в Удокане заработал и теперь он производил «красного металла» столько, сколько требовалось, так что импорт меди полностью прекратился. Но пока там медь «добывали» в электролизерах, работающих от угольной станции — поэтому было решено, что с первыми «корейскими» реакторами именно там будет выстроена АЭС с двумя установками по сто двадцать пять мегаватт. И не просто решено, стройка уже началась, ведь и изготовление корпусов (двух одновременно) в Йонбёне уже началось. Но все равно там «атомная» медь пойдет только года через два — но, опять же, меди в стране все же хватало. А вот с индием было несколько напряженно. Во-первых, американцы нам индий продавать вообще прекратили. То есть совсем (хотя некоторое количество для нас немцы из Телефункена оттуда и притаскивали втихаря). Немного индия в СССР «добывалось» на Челябинском цинковом заводе, а основные поставки шли из КНДР. Но там его пока получалось извлекать из руды очень даже не полностью, до шестидлесяти процентов ценного металла так в отвалах и скапливалась — поэтому дед в Корее даже организовал целый институт научный, в котором как корейские, так и советские химики придумывали технологии по более полному извлечению индия из породы. И я даже официально (хотя и негласно, чтобы внимания буржуев не привлекать) пообещала, что когда в этом институте придумают, как извлекать индий из породы, в котором его содержится заметно меньше сотой доли процента, то все разработчики технологии получат звания Героев соцтруда. Потому что индий — вообще-то металл не самый редкий, его на Земле в разы больше, чем, скажем, серебра. Но он настолько сильно рассеян, что доступные на сегодняшнем уровне технологий известные его запасы должны будут закончиться лет через двадцать пять-тридцать…