— Первым из людей планеты Земля на лунную поверхность вышла гражданка Советского Союза, заслуженный мастер спорта, чемпион мира по пилотажному спорту, летчик-космонавт Советского Союза Савицкая Светлана Евгеньевна…
Глава 11
Американцы в моей «прошлой истории» для того, чтобы отправить двух человек на Луну, вывели на орбиту около ста двадцати тонн «одним куском», а мы — чтобы доставить туда троих — подняли уже почти двести тонн. Но разница была не в тоннах (и не в том, что из этих двухсот почти две тонны приходилось на стыковочные узлы), а в том, что американская программа была выполнена на пределе, малейший сбой мог привести к трагедии, а у нас было многоуровневая система страховки. Володя Крысин ведь не просто так сидел на орбите: в случае, если поднявшийся «Лунник» (именно так, без лишних затей, спускаемый аппарат и назвали) не сможет стыковаться со станцией, то он тогда сам должен будет произвести стыковку станции с «Лунником» — а кроме него, гарантированно проделать такой трюк, вряд ли бы кто-то сумел. То есть именно с гарантией такое проделать мог, по моему убеждению, только он один из всего отряда. Если бы что-то случилось с самим «Лунником» и он просто не смог бы взлететь, то за Земле уже стоял на старте запасной корабль со спускаемым аппаратом, а СОЖ «Лунника» была рассчитана на две недели. А любую (почти любую) мелкую неисправность «Лунника» мог починить Олег Макаров: он вообще лучше всех в отряде знал устройство корабля потому что сам его и проектировал.
Что же до Светланы Савицкой — я ее имела в виду первой на Луну высадить еще когда только пошел серьезный разговор об отечественной лунной программе. И обоснований у меня было достаточно. Во-первых, она была (в моем прошлом) единственной женщиной — дважды Героем Советского Союза, и она действительно была именно Героем и именно Советского Союза. После перестройки и развала страны она единственная из всего отряда космонавтов (ну, среди тех, кто дожид) даже в мелочах не предала социалистические идеалы — не того ублюдочного Советского Союза, в который прекратил страну Хрущев и который потихоньку разваливало и распродавало буржуям постхрущевское руководство страны, а настоящего Союза Советских и совершенно Социалистических Республик, который строил товарищ Сталин. Лично мне именно сталинское понимание социализма было ближе всего, причем не столько из каких-то там «идеалов» (все же жизнь меня сделала достаточно циничной, чтобы идеалам поклоняться), а глубочайшим прагматизмом и экономической эффективностью.
А еще Светлана Евгеньевна была (в «той жизни») моим кумиром потому, что она работу свою ставила превыше всего. Работу на благо страны превыше всего ставила. Мне один мой приятель, в свое время работавший на «Энергии», рассказывал (это была, конечно, из разряда «какая-то сволочь в трамвае говорила, а я случайно услышала»), что на заключительный зачет перед назначением в экипаж Светлана Евгеньевна приехала, ни слова не говоря (кроме ответов на вопросы комиссии) все зачеты сдала на «отлично» и, не попрощавшись даже с персоналом КМС (а на комплексном моделирующем стенде зачеты и сдавались) молча уехала обратно в ЦПК. И только после этого в КМС узнали, что за день перед зачетом у нее в авиакатастрофу попал муж, из всего экипажа самолета он единственный в живых остался и, как раз когда проходил зачет, находился в госпитале между жизнью и смертью. Но Светлана Евгеньевна даже не намекнула на случившееся никому, а не разговаривала, по мнению моего приятеля, чтобы в голос не расплакаться от горя, а никому о своей личной трагедии не говорила, «чтобы ненужное в данной ситуации сочувствие не повлияло на объективность оценки комиссии, проверяющей ее готовность к полету». И я была совершенно уверена, что «за непрошедшее время» ее характер и целеустремленность нисколько не поменялись — так что Светлана, с моей единственно верной точки зрения, точно была лучшей кандидатурой на топтание поверхности нашего спутника.
А Света Шиховцева — у нее тоже были веские поводы потоптать Луну. Вообще-то скорость реакции на внешние раздраджители — характеристика сугубо индивидуальная, но в среднем у женщин она выше, чем у мужчин. Чистая физиология — но это в среднем. А в частности у Светы была самая высока скорость реакции среди всех космонавтов, и она могла гораздо быстрее среагировать на возникновение любой неисправности. Во время нашего-то полета именно она почти мгновенно перекрыла клапан, едва почувствовав «неположенный» запах. Да и на зачетах, проводимых на КМС, она всегда всех опережала, так что стоять за плечом Олега Гриргорьевича, опускающего «Лунник» на Луну или проводящего стыковку его с «Селеной», предстояло именно ей.