И да, без «общественного владения средствами производства» тут тоже не обойтись: на некоторых (довольно многих) промежуточных этапах производства рентабельность предприятий может быть околонулевой и ни один капиталист в такие вкладываться не станет. Или вложится — и цены его продукции взлетят в космос. Так что для быстрого и успешного развития экономики все же социализм лучше капитализма. Но для объяснения всего этого нужно и подобрать верное определение самого социализма, и выбрать оптимальную модель этого самого социализма — а моделей-то уже в мире много, так что выбор выглядит слишком уж богатым…
Во времена моей старости отечественные «левые» всячески рекламировали «китайскую модель» социализма, но я считала ее абсолютно провальной и даже античеловеческой: все же в Китае под руководством Дэн Сяопина выстроили систему, больше напоминающую пресловутую Утопию — ту самую, где «и у каждого человека было не менее трех рабов». Причем буквально: в Китае (по крайне мере к моменту моего «перехода» в тело Светланы Федоровой) больше миллиарда крестьян именно на положении рабов и находились: я «раньше», когда много приходилось работать с китайскими заказчиками, успела посмотреть на внутреннюю ситуацию в Китае в деталях, и китайская «система» меня очень сильно разочаровала. Тамошние крестьяне не имели вообще никаких прав, и у их детей тоже не было ни малейшего шанса хоть как-то продвинуться вверх по китайской «пищевой цепочке». В принципе не было: их не брали в хорошие (городские) школы, а в деревнях в школах образование ограничивалось тем, что они как-то обучались читать, писать и считать (в пределах тысячи, больше-то им и не надо). Они даже не имели права приезжать в большие города!
Это не потому было, что китайцы своих крестьян как-то сильно ненавидели, а потому, что китайская «социалистическая» модель была буквально физиологически не способна обеспечить им те самые «социальные гарантии». Экономически была не способна…
«Экономические модели» большинства прочих социалистических стран вообще вызывали глубокое уныние: они были совершенно несамостоятельными и без мощнейшей (и именно экономической) поддержки со стороны СССР они бы очень быстро рухнули. Исключением была разве что модель КНДР — но разве что только в плане как раз «равных социальных гарантий», а вот очень небольшой размер экономики позволял лишь именно «равные» гарантии предоставить, но более чем скромные по размерам. Сейчас дед вроде старался ситуацию как-то исправить (и исправлял довольно успешно), но на товарища Кима «давили» шесть миллионов детей при десятке миллионов взрослых и пока там экономика вообще держалась на грани, да и то при огромной помощи со стороны СССР. Впрочем, лет через десять там точно станет куда как полегче, но ведь эти десять лет требовалось как-то все же продержаться — и я считала, считала и считала, пытаясь определить наиболее выигрышную стратегию развития «соседа». Причем только одного, у меня было убеждение, что огромный Китай на текущий момент к самостоятельному развитию не готов, а вот когда Мао тем или иным способом помрет, тогда и думать будет нужно. Но не раньше — а с Кореей товарища Кима было все же поинтереснее. Потому что в КНДР у населения был совершенно другой менталитет, отличный и от китайского, и от нашего, советского. Причем от нашего он отличался все же немного, был ближе к тому, который сформировался в СССР в первые послевоенные годы. И народ там изо всех сил старался в том числе и новые профессии осваивать чтобы больше стране пользы принести, причем о пользе себе лично там большинство все же думало в последнюю очередь.
В том числе и потому так думало, что «базовые потребности» (то есть еду, медицину и образование для детей) им государство предоставляло — не в избытке, но на жизнь хватало, и о них можно было особо и не думать. А еще все знали: тот, кто будет лучше работать, и для своей семьи получит заметно больше всего. Может быть, не сразу получит, но уж дети-то это получат наверняка! Как с теми же польдерами: строить их долго и довольно трудно, но когда они включаются в работу, это замечает сразу очень много народа. Причем первыми замечают как раз те, кто их строил: по правилам, введенным товарищем Кимом, первый урожай с польдера распределялся среди тех, кто его строил. В целом, в стране, избытком продовольствия не избалованной, это тоже было заметным материальным поощрением, но гораздо сильнее тут работал именно моральный фактор — и так было вообще везде. И именно в Корее очень большое значение народ придавал подобным «моральным» наградам, а их буквально с каждым днем становилось все больше. Меня лично немного повеселило, когда дед рассказал, что указом Кима была учреждена медаль «За расширение посевных площадей», причем на медалях отчеканивалось и название польдера, который строил награждаемый медалью человек — и уже немало людей щеголяли десятком таких медалей. А награжденные, хотя указом это никак не оговаривалось, среди остального населения пользовались огромным уважением: обладатель уже трех таких медалей даже в очередях не стоял ни в магазинах, ни на рынках. Не потому что «положено им», а потому что люди видели: товарищ упорно работал для всеобщего блага и сами их везде вперед пропускали. И такое отношение к «людям труда» лично мне очень нравилось.