Ну да, например от США отстаем, и серьезно так отстаем в количестве личных автомобилей на человекорыло. Вот только в Заокеании личный автомобиль — это необходимость, без него часто даже на работу добраться невозможно, нельзя детей в школу доставить или даже к врачу попасть, и количество автомобилей в семье должно быть не меньше, чем работающих членов этой семьи. А у нас обладание личным автомобилем дает некоторые дополнительные удобства (и кучу дополнительных забот). А развитая система общественного транспорта и качественная организация пространства практически любых населенных пунктов позволяет и без автомобиля прекрасно жить, что доказывалось хотя бы возможностью любой автомобиль просто купить, зайдя в специализированный магазин. Да и пробег автомобилей на это указывал: в Штатах средняя машина за год проходила в среднем около двадцати тысяч миль, а у нас — в районе семи тысяч километров. Так что примерно шесть сотен тысяч выпускаемых машин (из которых только «Саврасок», большей частью приобретаемых именно селянами) на четырех заводах делалось слегка так за двести тысяч, а завод в Ставрополе вот уже второй год приходилось останавливать в июле, отправляя весь персонал в отпуска, так как просто не нужно было столько автомобилей народу! И это при том, что больше сотни тысяч легковых авто уходило за рубеж…
И вот таких нытиков на тему «а на Западе всё лучше, чем у нас» было очень много. И если некоторых руководителей страны я просто игнорировала, без особого шума «зарубая» их предложение о строительстве новых автозаводов или запуска в производство автоматических спиночесалок, то нарастающая тенденция «ругать все отечественное» среди «советской интеллигенции» (то есть разных актеришек и писателишек) меня сильно напрягала. Правда, Лена меня просила о таких гражданах ей сообщать, и она уже, мол, «своими силами» объяснит им «политику партии» — но у МГБ все же была своя, и очень непростая работа, так что его еще и на эти дела отвлекать я считала неверным.
Но когда двадцатого сентября, на следующий день после запуска в космос «Союза» с двумя корейскими космонавтами (и двумя нашими, конечно), на совещании в ЦК Петр Миронович у меня спросил «а зачем», я на всю эту шушеру решила уже всерьез внимание обратить. Потому что его вопрос был вовсе не про корейских космонавтов…
Глава 17
Созданная после зачистки троцкистских последышей система управления работала исключительно четко: партия занималась кадровой политикой и курировала (не управляла, и именно курировала) внешнюю политику, еще занималась «культурой», а за экономику полностью отвечал Совмин. Еще Верховный Совет занимался законотворчеством — но по факту Верховный Совет был больше органом декоративным, принимавший (то есть просто утверждавшим) подготовленные в ЦК и Совмине законы, хотя там тоже было некоторое количество довольно грамотных специалистов, самостоятельно некоторые законы разрабатывающих — но и специалисты эти почти все проходили как представители именно Совмина, хотя юридически ему и не подчинялись. Напрямую не подчинялись, однако все народные депутаты где-то работали и, таким образом, косвенно являлись подчиненными разных министерств, которыми как раз Совмин и управлял. Так что «наверху» всегда было заранее известно, какие будут приниматься законы и зачем они вообще нужны. И перед утверждением их на очередном Съезде все эти законы проходили тщательную экспертизу в профильных службах ЦК и Совмина — и, откровенно говоря, изрядное их число через Совмин просто «не проходили».
Несколько особняком стоял Госплан: формально он вообще был организацией совершенно независимой, но по факту он был с одной стороны контролирующим органом для Совмина, а с другой главным образом как раз поручения Совмина и выполнял, разрабатывая планы развития экономики. И все это функционировало как часы — пока Госпланом управлял товарищ Струмилин, а в ЦК всем заправлял товарищ Пономаренко. Правда, у меня к Пантелеймону Кондратьевичу имелись определенные претензии, в основном по части «культуры», но в целом «власть была едина». Но когда Станислава Густавовича не стало, то и у товарища Пономаренко возникли дополнительные проблемы (что, в частности, и привело к его отставке с поста Генсека), а Петр Миронович пока еще не обрел и половины авторитета предшественника. И, что был гораздо хуже, многие из тех членов ЦК, которые при Пономаренко свое в корне неверное мнение придерживали, сейчас начали весьма активно выступать против многих его инициатив. Пока что с минимальным успехом, так как «по наследству» Машерова поддерживало все же большинство членов ЦК, но был риск, что это «наследство» уж очень быстро будет растрачено…