Пительников помолчал, подумал и выпрямился в кресле, опершись на стол лицом к Андрею. Он выглядел усталым, и морщинки в уголках его глаз намекали на боль, не слишком удаленную от поверхности.
- Она работала как все, - продолжал он. - Там не было ничего опасного. Я имею в виду, что она не была кем-то особенным, просто еще одна пара глаз и ушей. Как и Белов. - Он отхлебнул водки. - В течение нескольких месяцев ее расписание было две недели в полевых условиях и одна здесь, в Донецке. Достаточно просто. Она всегда была в глуши, так что она приносила военные новости: какой батальон был где, в какую деревню они напали и участвовали в зачистках. Или где набедокурили силы ВСУ и свалили вину на батальоны армии ДНР.
Мы не можем здесь все контролировать. Мы знали, где они находятся, но не всегда знали, что они делают. Там, в зоне боевых действий, много чего происходит. Некоторые вооруженные формирования только формально подчиняются центральной власти. Вы никогда не сможете получить достаточно информации о такого рода деятельности.
Елена работала "на земле". Она рассказывала о взаимоотношениях между армией и ополченцами, о коррупции: какой военный комиссар или начальник патруля ополченцев был в сговоре с каким командиром батальона, чтобы обманом завладеть их недвижимостью или взять их женщин для секса или убить их, чтобы свести старые счеты. Она держала нас в курсе исчезновений и убийств в этом регионе. Люди доверяли ей. Говорили ей всякую чушь. У нее было много источников в госструктурах. - Пительников покрутил лед в стакане. - Ее работа давала нам дополнительную информацию.
Андрей ничего не ответил.
- Мы знаем, что ты был в морге, - сказал Борис. - Ты же его видел.
- Я видел его в городском морге, - согласился Андрей. - Но его, кажется, там больше нет. - Он хотел узнать, знает ли Борис, что он был в морге 'Чукардины'. Если Борис знал, что он был в городском морге, то он знал, что Андрей был с Федоровым, но он мог и не знать, что они также были в 'Чукардинах', и Андрею нужно было защитить эту информацию, если он мог.
- Мы мало что выяснили, - сказал Пительников, не реагируя на предоставленную ему Андреем возможность.
- Она была замешана в чем-то, о чем не говорила тебе?
- Я уверен в этом.
- У тебя нет ни малейшего понятия?
Борис покачал головой.
- Мы не знаем.
Андрей ему не поверил.
- Но ты же понимаешь, что смерть Дениса была криминальной.
Они оба знали, что так и было. Страна находилась в худшем состоянии за последнее время, экономика разваливалась, Пушилин не проводил никакой самостоятельной политикой, все согласовывая с Москвой. Армия была глубоко погружена в криминал. Не было никаких реальных средств поддержания гражданского порядка, потому что полиция была в руинах, пронизана коррупцией. Власть полевых командиров на местах была абсолютной. В прошлые выходные за сорок восемь часов было совершено шесть убийств. Никто даже не делал вид, что следит за изнасилованиями. Разведка России была наводнена данными для анализа, и повсюду было реальное ощущение, что все общество ДНР разваливается. Если бы Лена Муравьева стала жертвой обычного преступления, никто из них не удивился бы.
- Дело в том, - сказал Пительников, - что мы не хотим, чтобы она попала в заголовки прессы. Я знаю, что ее исчезновение было довольно громким делом, что ее отец использовал свое влияние, чтобы расшевелить ситуацию, сохранить ее в средствах массовой информации. Это было бы неприемлемо здесь в ДНР, сделало бы нас уязвимыми на нескольких фронтах. Черт, шум будет немалый.
Андрей посмотрел на Бориса.
- Как, черт возьми, ты собираешься скрывать тот факт, что исчезло двое граждан России, один из которых был убит?
Борис кивнул.
- Мы не можем это делать бесконечно. Но мы можем потянуть время. Нам самим нужно время, чтобы получить некоторые объяснения. Все как следует проверить.
- А как насчет Муравьевой?
- Мы не знаем, где она, черт возьми.
- Я, конечно, в это не верю.
- Я даже не ожидал, что ты придешь сюда. Давай не дергаться и тихо искать ее. Это вышло из-под контроля.
- Из твоих рук, - сказал Андрей.
- Хорошо, пусть так.
Андрей отвернулся, глядя на далекую дымку и мигающие огни. В тишине он услышал выстрелы где-то далеко вдали, которые странно отдавались эхом.
- Я не верю в "высшие соображения", - сказал Шальнев.