Пока мы потихоньку ехали домой, он все никак не мог успокоиться:
— Знаете, Владимир Антонович, когда мобиль так понесся вперед, у меня сердце в пятки провалилось! А ведь мы и десятой части воздуха не выпустили. Пять секунд разгона — и мы уже летим на максимальной скорости. Если же убавить подачу, то на такую гонку, как в позапрошлый раз, нам баллона с лихвой хватит. Честное слово, я счастлив, что судьба в конечном итоге свела нас вместе. Это ведь без преувеличения прорыв! Такого еще нет ни у кого, и это совершенно точно.
Насчет «нет ни у кого» я бы посомневался: все-таки недооценивать инженерную мысль не стоит. Но ни на одном из тех мобилей, с которыми я сталкивался в гонках, ускорителей не было. Наверняка стоит мне засветить это новшество, как они тут же появятся, но первое применение даст мне возможность легко выиграть гонку невзирая на именитость соперников. А дальше… дальше все будет зависеть от совершенства конструкции ускорителей.
Удачные испытания изрядно подняли мне настроение. Видимо, в жизни вновь начинается светлая полоса. Утвердиться в этом предположении помог поздний гость.
Едва мы с Клейстом, радостные и оживленные, ввалились в дом, как навстречу нам поднялся из-за стола юрист Ананьев. Он еще не обрел солидную округлость форм, подобно его рекомендателю господину Старостину, но щеки, как мне показалось, стали чуть менее впалыми.
— Добрый вечер, господа! — приветствовал он нас. — Господин Стриженов, господин Клейст, мое почтение.
Тут же подоспела Машка с приборами для нас, а Дашка притащила заварник со свежим чаем.
— Присаживайтесь, господин Ананьев, — предложил я, но юрист замотал головой.
— Простите великодушно, но я некоторым образом уже отужинал в обществе ваших воспитанниц. Так что не хотел бы далее занимать ваше время, да и мне, признаться, пора. Позвольте мне отчитаться по вашему поручению.
— Что ж, извольте.
— Вот:
Ананьев достал из внутреннего кармана сюртука конверт, а из конверта, в свою очередь, сложенный пополам документ.
— Это внесудебное соглашение между вами в лице вашего представителя, то есть, меня, и господином Маннером. Он выплачивает вам причитающееся жалование плюс все издержки и компенсации, какие полагаются в этом случае по закону, а вы, в свою очередь, отказываетесь от дальнейших претензий к упомянутому господину Маннеру по любым обстоятельствам, связанным с данным инцидентом. А вот полагающиеся вам деньги.
Юрист вынул из конверта несколько ассигнаций различного достоинства и пару монет.
— Здесь ровно половина суммы, указанной в соглашении, можете убедиться.
Я быстро пересчитал деньги: больше полутора сотен рублей. То есть, всего с Маннера удалось выжать триста с лихвой. И это из такого жмота, который не так уж давно зажал несчастные четыре червонца, предпочтя заплатить их гопникам! Да уж, надо будет при случае поблагодарить Старостина за его протеже.
— Я впечатлен, Петр Филимонович. Итог вашей работы устраивает меня более, чем полностью. У меня к вам есть еще одно поручение. Думаю, оно будет посложнее этого. Как и предыдущее, оплата за него пойдет из тех денег, которые вам удастся вытрясти из ответчика.
— Я весь внимание.
Ананьев тут же подобрался и приготовился слушать.
— Петр Филимонович, вот экземпляр «Ведомостей», вышедший сразу после недавнего ралли. Вы читали публикацию на третьей странице?
— Читал, да. На редкость мерзкая статейка.
— Вот именно. Я хочу получить от редактора газеты во-первых, развернутое опровержение и публичные извинения на страницах газеты. А во-вторых, денежную компенсацию за тот урон, который эта статья нанесла моей репутации.
Юрист несколько секунд размышлял, потом уверенно сказал:
— Извинения и опровержение получить достаточно легко, а вот деньги — навряд ли. Если бы у вас было хотя бы личное, ненаследуемое дворянство — тогда несомненно. А в вашем случае отсудить у газеты какие-то деньги что-то будет крайне сложно.
— Понятно.
Я разозлился, но постарался не подавать виду. Вот поэтому Вернезьев и ходит гоголем, что может себе это позволить. Титулованый дворянин недосягаем для простого мещанина, каковым я, увы, являюсь. Нет, я не гонюсь за титулом, мне и в мещанах неплохо: зарабатывать деньги, вести бизнес и участвовать в гонках я могу и не будучи дворянином. Но вот противостояние с титулованной скотиной что в рамках закона, что вне этих рамок становится крайне сложным. Издержки сословного общества, и ничего тут не поделаешь.