— Анастасия Платоновна!
Боголюбова подобралась и уставилась на меня как бандерлог на Каа.
— Постоянного места мы вам дать не можем.
Девушка опустила голову и захлопала ресницами, по всей видимости, пытаясь удержать слезы.
— Но мы можем время от времени заключать с вами разовые контракты. Как раз сейчас у нас есть такая возможность.
Намечавшийся было водопад слез иссох в зародыше. Девушка просияла и теперь ее усилия были направлены на то, чтобы удержать рвущуюся на лицо счастливую улыбку.
— Завтра мы выезжаем в Калугу для участия в гонках на калужском ипподроме. Вы будете заявлены основным гонщиком товарищества «Молния». За эту работу мы заплатим вам гонорар в размере ста рублей. В случае, если вы сможете одержать победу и взять приз, вы получите один процент от суммы приза. Вы согласны?
— Да!
Она почти выкрикнула это.
— В таком случае, собирайтесь. У вас имеется совсем немного времени. Поезд на Калугу отходит завтра в восемь часов утра. Билеты куплены. Контракт подпишем по дороге.
Боголюбова вскочила на ноги в порыве энтузиазма.
— Я непременно буду завтра без четверти восемь. И… приложу все силы, чтобы победить.
Она сделала несколько шагов к выходу, остановилась, обернулась.
— Большое спасибо, господа. Вот увидите, я оправдаю ваше доверие.
Произнеся эту пафосную фразу, она снова бросилась к дверям, но у самого порога вновь остановилась:
— До свидания.
— До свидания, Анастасия Платоновна. И будьте осторожны по дороге домой.
Она исчезла за дверью прежде, чем я договорил.
Мишка вышел следом запереть ворота, а Клейст, очнувшись от явно колдовского наваждения, задумчиво произнес:
— Зачем вы это сделали?
— Затем, что мне необходимо быть завтра в Тамбове. Вы съездите с Анастасией Платоновной на гонку. Она действительно хороший гонщик, и с нашим аппаратом легко выиграет. Да и вы, я вижу, были совершенно очарованы нашей гостьей. Я же даю вам возможность провести с ней некоторое время вдвоем. Она, конечно, на мой вкус, чрезмерно эмансипирована. Но при этом не лишена понятий чести и вполне ответственна. Ее отец спит и видит выдать дочь замуж. Она ведь уже по любым понятиям перестарок, а большого приданого за ней не дадут. Только и остается, что девичья краса, неплохое воспитание да страсть ко всяческой технике.
Если хотите, я вам позже объясню свои резоны, а сейчас давайте на боковую. Завтра действительно придется рано вставать.
Глава 13
Удивительно, но Настя Боголюбова явилась на вокзал ровно в семь часов сорок пять минут, секунда в секунду, напрочь разрушая миф о слишком вольном обращении женщин со временем. Наверное, все дело в её суфражистских наклонностях. Правда, количество багажа, которое следом за ней вез на тележке носильщик, было вполне женским. С ума сойти! Восемь чемоданов на два дня! Клейст, к примеру, обошелся одним саквояжем. В самом деле, что нужно холостяку в дороге? Смена белья, чистая сорочка, пижама и несессер.
Мобиль уже был погружен на платформу под личным надзором Клейста. К составу прицепили паровоз, и он пыхал паром и пускал из высокой толстой трубы жирный черный дым. Пахло углем, смазкой и еще чем-то неуловимым, присущим только железной дороге.
Носильщик, надрываясь, затащил чемоданы Боголюбовой в купе, и мы прошли в вагон. Я положил на столик у окна папку с двумя экземплярами контракта.
— Ну что, коллеги, желаю вам удачи. Надеюсь послезавтра вечером поздравить вас с победой.
— Как, Владимир Антонович, вы не едете в Калугу? — удивилась Анастасия.
— Увы, нет. У меня дела в Тамбове, и отложить их невозможно. К счастью, вчера вечером появились вы и спасли меня от разрыва на две половинки. Так что езжайте и покажите всем калужским снобам, чего стоят тамбовские женщины, а я нынче останусь здесь.
— Ну а я пойду проведаю мобиль, — сказал Клейст и вышел из купе.
Я последовал за ним.
— Николай Генрихович, куда вы собрались? Зачем? Ведь не далее, как полчаса назад вы собственноручно закатили нашу «Молнию» на платформу и привязали к ней тросами.
Да, название товарищества нынче распространилось и на мобиль. На его бортах специально приглашенный художник нарисовал символические зигзаги молний, так что теперь его при всем желании невозможно было спутать с другим.