Уже совсем стемнело, на небе не было видно ни луны, ни звезд, и темнота стояла — хоть глаз выколи. Сарай от дома я отличил лишь по размеру. Почти наощупь отпер ворота, закатил внутрь своего железного коня и при свете спички попытался осмотреться. Получалось плоховато. Слишком маленьким был огонек, слишком быстро сгорала спичка. А ведь их в коробке не так уж много.
Мне опять повезло: на полке у ворот я углядел небольшой огарок свечи. С ним дело пошло веселей. В том смысле, что я смог обойти сарай по кругу. Единственное, что в нем было, это разбитый мобиль в центре и прислоненный к стене мотоцикл. Пол земляной, твердый. А в сырую погоду, наверное, еще и грязный. Застелить бы его ну хоть доской. А лучше залить бетоном и яму смотровую выкопать. Подъемник-то даже если и можно купить, то мне он сейчас всяко не по карману.
Оставив детальный осмотр сарая до утра, я запер ворота и, прикрывая свечу ладонью от ветра, пошел смотреть свое жилище.
Дом был большой, в два этажа, срубленный из солидной толщины бревен. К дому был пристроен немалых размеров крытый двор, в котором нашлись баня, конюшня и сортир. Да и вообще все хозяйство было солидным, основательным, продуманным. Видимо, некогда он принадлежал справным хозяевам. Все в нем было устроено ладно и с умом. Только отопление, видать, делали давно: посреди дома стояла круглая печь-голландка, устроенная так, чтобы обогревать сразу все комнаты. Верхний этаж, видимо, изначально был летним. Ну а теперь, с появлением простых и дешевых обогревателей, можно и наверху организовать тепло в любое время года. В общем, хоромы. Вполне можно было бы жить, вот только загажен дом был сверх всякой меры. И бандиты, видать, пакостили, и полиция постаралась, когда банду арестовывала.
Стекол в окнах не было, и, несмотря на закрытые ставни, по комнатам гуляли сквозняки. Мне как-то сразу расхотелось ночевать в доме. Не сейчас. Сперва надо все отмыть, отчистить, окна заново застеклить, а там уже можно и новоселье справлять. Но, тем не менее, где-то ночевать все равно было нужно. Не в сарай же идти! Хотя почему бы и нет? Мобиль Клейста, конечно, разбит, но сиденья-то в нем не пострадали! Неудобно, да, но не в грязи, и не на голой земле. Завтра у меня бал, а потом наведу порядок, съеду от мадам Грижецкой сюда и начну свою трудовую деятельность.
Сказано — сделано. Я запер дом — скорее для порядку, ведь любой желающий мог залезть в него через разбитое окно второго этажа. Потом сам заперся в сарае, устроился поудобнее на роскошном заднем диване гоночного болида и задремал.
Проснулся я от того, что солнечный луч, проникший через небольшое окошко под крышей, засветил мне прямо в глаз. Я выбрался из мобиля, кряхтя и разминая затекшие мышцы. Все-таки, спать на сиденье не слишком удобно. В кровати делать это куда как лучше. Теперь надо было бы умыться, одеться и начинать готовиться к посещению главного светского мероприятия сезона.
Во дворе нашелся колодец. Классический такой, с воротом. И ведро на веревке нашлось. Правда, деревянное, но и то хлеб. Я добыл воды, напился от души, умылся до пояса, затем обрядился в приличный костюм, прибрав робу в сарай. Ехать на мотоцикле я не рискнул: испорчу одежду, а ее у меня и без того не лишку. Вот заберу гонщицкий инвентарь, тогда и буду гонять: в куртке, шлеме и крагах. И все пацаны города будут мне отчаянно завидовать.
Заперев ворота, я отошел на несколько шагов и принялся прикидывать, как было бы лучше устроить вывеску. И чтобы высоту проезда не слишком ограничивать, и чтобы видно было хорошо, и вообще. Увлекшись этим занятием, я поздновато услышал приближающиеся шаги. Несколько извинял меня тот факт, что шаги были тихими, даже вблизи едва слышными.
— Ждете хозяина? — обратился ко мне подошедший мужчина.
Прежде, чем ответить, я пару секунд разглядывал подошедшего.
Невысокий, на ладонь меня ниже. Клетчатая кепка английского фасона, жесткое худощавое лицо, рыжеватые густые усы, костюм-тройка, в чистых, без перстней, руках легкая с виду тросточка, лаковые штиблеты на резиновом ходу. И с левой стороны сюртук чуть-чуть оттопыривается. Не присмотреться — так и не увидишь. То ли портмоне, то ли… ну, скажем, револьвер. Вот этот возможный револьвер меня и удержал от того, чтобы обозначиться.
— Жду, — подтвердил я. — Но, видимо, не судьба. Ничего, зайду в другой раз.
И зашагал в сторону центра. Туда, где располагался рекомендованный Игнатьевым магазин готового платья.
До места я добирался часа полтора. Да, пешком — это вам не на машине. И не на мотоцикле. Вчера вечером я потратил на дорогу от игнатьевского особняка до своей будущей мастерской от силы минут двадцать. И то потому, что жалел свою коняшку, не выкручивал пар на максимум. Ну да ничего: вот переберу мотоцикл, и тогда уже всласть погоняю. Ну а пока буду бороться с гиподинамией.