Я с шиком подкатил к парадному входу. Оставив своего железного коня у крыльца больницы, изловил первого попавшегося служителя, и он провел меня на второй этаж в кабинет господина Кацнельсона.
— О! Сам господин Стриженов! — поднялся мне навстречу доктор. — Ну здравствуйте, здравствуйте. Дайте, я пожму руку человеку с самыми чистыми костями в нашем городе.
— Ну да, наши кумушки еще и не то могут, — поддержал я шутку, пожимая протянутую мне руку.
— Еще бы. Вы видели вчерашний номер «Ведомостей»?
— Видеть-то видел, и даже в руках держал, но даже просто раскрыть газету времени не хватило, не говоря уж о том, чтобы ее прочесть. У меня, знаете, были вчера вечером приключения.
— Как же, мне с самого утра доложили, что вы приезжали, мальчишку с черепно-мозговой травмой привезли.
— И как он?
— Для его ранения, неплохо. Да мы можем просто сходить и посмотреть. Вот прямо сейчас.
— Конечно, идемте.
В палате, куда положили парнишку, кроме него находилось еще, по меньшей мере, человек десять. Воздух был спертый, тяжелый, отравленный запахами карболки и человеческих выделений. Кто-то спал, кто-то просто лежал в койке. Кто-то ходил по палате, а иные и курили прямо здесь же. От всех этих миазмов дышать было настолько тяжело, что я в первую минуту закашлялся.
— Да, батенька, — усмехнулся Кацнельсон, глядя на меня, — это вам не на мобилях гонять. Тут особая привычка нужна.
Спорить с этим утверждением было трудно.
К моменту нашего появления мальчишка как раз пришел в себя. Некоторое время он недоуменно оглядывался по сторонам, потом, видимо, что-то сообразив, дернулся было вскочить, и тут же повалился обратно.
— Спокойно, спокойно, голубчик, — уверенным врачебным тоном заговорил доктор. — Вставать тебе, пока что, нельзя. Уж больно крепко тебя по голове приложили. Тошнит? Голову кружит? Ну вот, типичное сотрясение. Отлежаться тебе надобно. Сколько? Неделю, не меньше.
— А как же… — снова дернулся маленький газетчик.
Тут уже пришла моя очередь его успокаивать.
— За сестер не беспокойся. С ними все хорошо. Пока ты лечишься, они у меня поживут. Как будет возможность, привезу повидаться. Давай, поправляйся. Слышишь?
Пацан слабо кивнул и, видимо, это движение окончательно лишило его сил. Он закрыл глаза и обмяк на подушке. Уснул.
— И каков прогноз? — спросил я Кацнельсона, когда мы вернулись в его кабинет.
— Вполне положительный. Череп не поврежден, пострадал только скальп, да и то несильно. Ему сейчас главное — покой. Ну и хорошее питание, конечно. Откровенно говоря, его истощенное состояние для него намного опаснее сотрясения.
— Понятно, — кивнул я. — А скажите, Марк Соломонович, как скоро его можно будет домой перевезти? Думаю, ему там будет лучше. Его сестры уход обеспечат не хуже, чем ваши санитары — не в укор будь сказано. И питанием я озабочусь.
Доктор странновато взглянул на меня, помедлил чуток и ответил:
— Если не будет ухудшения, то через два дня, считая с завтрашнего. И простите покорнейше, Владимир Антонович: дела-с. А насчет ремонта фургонов подойдите к Филимонову Льву Викторовичу, он полностью в курсе.
Я вышел из кабинета, пожал плечами и принялся было спускаться по лестнице, но тут у меня за спиной раздался грубый окрик:
— Стриженов! Стой!
Глава 15
Я обернулся. На верхней площадке лестницы стоял Николай Генрихович Клейст собственной персоной. Если не принимать в расчет ситуацию, выглядел он довольно комично. Лицо его, буквально кричащее о стойком нордическом характере, было в паре мест заклеено пластырем крест-накрест. Так, как обычно рисуют в мультиках и на карикатурах. Часть головы была обрита, и на этих местах красовались свежие швы. Наверное, если бы его обрили полностью, вышло бы поприличней. А сейчас он скорее походил на безумного ученого, жертву собственного неудачного эксперимента.
Я невольно улыбнулся, но Клейст не был намерен шутить. И лицо его, волею врачей ставшее из героического карикатурным, было искажено злобной гримасой.
— Мерзавец! Подлец! Как ты посмел! — закричал он и занес руку для удара.
Мне было как-то не по душе обижать больного человека, но когда меня пытаются побить, мне не нравится гораздо больше. Легко уклонившись от неумелого удара, я вполсилы ткнул Клейста в солнечное сплетение. Тот несколько раз хватанул ртом воздух и с моей помощью присел отдохнуть на верхней ступеньке.