– Знаю, малышка. А теперь расслабься. Вспомни, сколько раз мы занимались любовью, и как было хорошо. Доверься мне.
В ноздри бил запах горячей земли.
– Не хочу сейчас заниматься любовью, – с трудом сумела произнести Мэри. – Не таким способом!
– Тогда не будем. Не бойся, малышка. Я не сделаю ни одного движения, если ты меня не хочешь. Только расслабься, давай почувствуем друг друга. Не хочу, чтобы ты пугалась каждый раз, когда я подхожу сзади. Твоя красивая маленькая попка вводит меня в искушение. Как я люблю смотреть и ласкать ее, а когда в кровати ты прижимаешься ко мне спиной, я просто схожу с ума. Заметила?
Мэри пыталась сбросить оцепенение и собраться с мыслями. Вульф ни разу не причинил ей боли раньше. Более того, она уверена, что не причинит в будущем. Это же Вульф! Мужчина, которого она любит, а не тот другой. В руках любимого она в безопасности.
Мэри расслабила утомленные, напряженные мышцы. Да, он определенно возбужден. Напряженная плоть уютно устроилась в ложбинке между ее ногами, но верный своему слову, Вульф не сделал ни одного движения, чтобы войти в нее.
Он осторожно погладил ее по спине и поцеловал в шею.
– Ты в порядке?
Мэри едва слышно вздохнула и прошептала:
– Да.
Он поднялся на колени и присел на пятки. Прежде, чем она сообразила что происходит, Вульф подхватил ее сильными руками и усадил верхом себе на бедра. Спиной Мэри прижималась к его животу, но Вульф по-прежнему не делал попытки войти.
Первая волна желания прокатилась по ее нервам. Поза получилась вдвойне эротичной, потому что они оказались вне дома, на траве, под ярким, обжигающим солнцем. Любой подъехавший их сразу бы заметил. По какой-то причине, чувство опасности резко усилило ее желание. Юбка прикрывала их сплетенные тела только спереди.
Только и эта защита долго не продержалась, так как Вульф отбросил подол юбки в сторону. Одной рукой на талии он поддерживал Мэри, а другой – скользнул между ее ног. Интимное прикосновение заставило ее вскрикнуть.
– Тебе нравится? – Пробормотал он возле самого уха и мягко сжал пальцы.
Мэри ответила невпопад. Кончики огрубевших от работы пальцев царапали самую чувствительную плоть, создавая и усиливая удовольствие до такой степени, что она едва ворочала языком. Он точно знал, как дотронуться, как подготовить и привести ее к завершению. Непроизвольно Мэри прижалась к нему плотнее. Почувствовав каменную твердость мужского достоинства, она громко застонала.
– Вульф, пожалуйста!
Он стиснул зубы и тоже застонал.
– Все что захочешь, малышка. Только скажи что и как.
Из-за мощного, сжимающегося внутри вихря ощущений, она едва проговорила:
– Я тебя хочу.
– Сейчас?
– Да.
– Так?
Она задвигалась и, на сей раз, не смогла подавить крик.
– Да!
Вульф осторожно наклонялся вперед, пока она снова не оказалась лежащей на животе. Он вошел медленно и нежно. Мэри окутала лихорадка страсти, она нетерпеливо встречала каждый толчок. Ее тело горело огнем, все мысли исчезли под напором непереносимой жажды. Как это было непохоже на кошмар! Он преподал ей еще один урок чувственного удовольствия. Мэри вжималась в его тело и чувствовала, как все внутри невыносимо напряглось. Потом пришло освобождение, и она забилась в его руках. В ответ он стиснул ее бедра и выпустил на волю собственное желание, задвигался сильно и быстро, пока не дождался пульсирующего взрыва.
Они долго в полудреме лежали рядом на траве, опустошенные, не в силах пошевелиться. Только когда Мэри почувствовала, что солнце слишком припекает ноги, она нашла силы одернуть юбку. Вульф протестующее забормотал и переместил руку выше на бедро.
Она открыла глаза. Ярко-синее безоблачное небо притягивало взгляд. Сладкий аромат молодой травы заполнял легкие, посылая волны удовольствия по всему телу. Земля приятно грела, рядом дремал любимый мужчина, а каждый дюйм тела помнил яркие ощущения от занятий любовью. Новые, мощные воспоминания о пережитом удовольствии погнали тепло по всему телу. Желание возродилось снова. Внезапно Мэри поняла, что план Вульфа сработал. Он повторил ужасный сценарий нападения, но вытеснил собой мысли о насильнике. Вместо страха, боли и унижения любимый подарил ей желание и, в конечном счете, настолько сильное освобождение, что оно вытеснило из памяти ужасные воспоминания. Рука Вульфа покоилась внизу ее живота. Интимность прикосновения ошеломила ее – они ведь могли зачать ребенка! Мэри знала о последствиях занятий любовью, но она хотела ребенка, и он ничего не упоминал о предохранении. Даже если их отношения долго не продлятся, она хотела ребенка от Вульфа, ребенка с папиной силой и огнем. Ничто не сделало бы ее более счастливой, чем малыш – копия отца. Она зашевелилась, и давление его руки на низ живота усилилось.
– Солнце сильно припекает, – пояснила Мэри. – Я скоро обгорю.
Он застонал, но застегнул джинсы и сел. Потом поднял ее трусики, спрятал в карман, и одним движением поднялся на ноги вместе с ней на руках.
– Я могу сама дойти, – сказала Мэри, хотя перед этим обвила его шею руками.
– Знаю, – усмехнулся он в ответ, – но гораздо романтичнее внести тебя в дом на руках и заняться любовью.
– А чем мы только что занимались?
В черных глазах Вульфа полыхнуло пламя.
– Ну и что?
***
Вульф почти дошел до входа в продуктовый магазин, когда появилось ощущение, что затылка коснулся ледяной ветер. Он не остановился, чтобы не спугнуть наблюдающего, но краем глаза оценил обстановку. Ощущение опасности походило на прикосновение. Кто-то следил за ним. Унаследованное от предков мистическое шестое чувство еще больше развилось упорными тренировками и долгими годами службы.
За ним не просто следили. Вульф чувствовал направленную на него ненависть. Он зашел в магазин и немедленно отступил в сторону, распластавшись по стене и не отрывая взгляда от двери. Разговор в магазине сразу заглох, как будто на пути слов стала каменная стена, но Вульф не обращал внимания на сгустившуюся тишину. Адреналин струился по всему телу. Вульф даже не заметил, как его рука в перчатке заскользила по груди в поисках ножа, надежно удерживаемого тонкими ремешками. Он носил такую амуницию шестнадцать лет назад в душной, навязчиво красивой маленькой стране, которая пропахла кровью и смертью. Рука не нашла ничего, кроме рубашки. Только тогда он понял, что старые привычки никуда не девались.
Внезапно Вульф понял, что за человек следил за ним – тот самый, которого он разыскивает. Стоял в стороне и с ненавистью смотрел вслед. Бешенство сотрясло Вульфа. Он и без ножа обойдется. Без единого слова Вульф снял шляпу и ботинки (шляпа увеличивала тень, в ботинках невозможно ходить беззвучно) и в одних носках побежал мимо ошеломленно застывшей группы мужчин, которые собрались перекинуться парой слов. Только один нерешительно спросил:
– Что происходит?
Вульф не стал тратить время на ответ и выскочил через черный ход магазина. Беззвучными, неторопливыми движениями, используя малейшую возможность укрыться, он передвигался от одного здания к другому по обходному пути, который, по расчетам, позволит ему обойти того человека сзади. Не просто определить местонахождение преступника, но Вульф автоматически выбирал лучшие позиции для скрытого приближения. Если парень простоит некоторое время, то можно будет найти его следы. Небрежность ему дорого обойдется, теперь никуда не денется.
Вульф скользнул за аптеку, чувствуя спиной нагретые солнцем доски. Следовало двигаться осторожнее, иначе занозы вопьются в тело через рубашку. И дорожка засыпана гравием. Вульф очень аккуратно ставил ступни, чтобы ни один камешек не выскользнул.
Он услышал тяжелые, глухие звуки – кто-то в панике убегал. Вульф со всех ног обежал здание и на секунду стал на колени, чтобы в пыли рассмотреть слабый отпечаток. Даже не весь отпечаток, только часть. Кровь ударила ему в голову. Тот же самый отпечаток, та же обувь, та же косолапость! Вульф бросился вдогонку как настоящий лесной волк, именем которого его назвали. Он больше не беспокоился о шуме, мчался вдоль по улице, поворачивая голову то направо, то налево, осматривал переулки.