И Алексей Петрович направился к выходу.
«Здорово! — обрадовался Николай. — Крепко. Дал прикурить! По-рабочему!»
И пошел вслед за мастером.
Евграф Нечаев был внуком того самого конторского служащего, которого когда-то вместе с бунтарями-углежогами сослали в Нерчинский округ. До революции Евграф не сумел получить образования, но это не мешало ему слыть на заводе добрым кузнецом. После гражданской войны послали его директором старого железоделательного заводишка. В канцелярских делах он выглядел неуклюже, иногда путался в словах, минеральное топливо называл генеральным (некоторые уверяли, что это не так уж плохо!), но зато показал себя хватким, смышленым руководителем, что называется самородком. Он не жалел времени, успевал учиться, побывал в заграничной командировке и вскоре стал управлять горным округом. Как-то пришлось ему разбирать жалобу рабочих одного завода… Недавно он со смехом вспомнил эту историю в разговоре с мастером Пологовым; завод был тот самый, где родился Алексей Петрович, где он впервые увидал кричню… Жалоба состояла в том, что завод остановился: река обмелела, пруд почти высох, плотина перестала действовать, да и время теперь настало другое, надо было находить новую, более мощную двигательную силу. Предприятие маленькое, к нуждам его прислушивались плохо. Топливо — драгоценный уголь, которого всем не хватало, — в первую очередь завозилось крупным предприятиям. Нечаев послал на завод старого инженера Дубинина. Тот был человек мало практический, слыл в своем кругу мечтателем. Он прожил на заводе до самой зимы, все сидел и придумывал, как бы пооригинальней использовать местные возможности и удивить всех. Рабочие терпеливо ждали, пока инженер решит сложную техническую задачу, но так и не дождались, схватили его, потащили на пруд и пригрозили, что утопят в проруби. Но даже страх не помог Дубинину — так и не придумал он ничего существенного. Тогда Нечаев уволил его и сказал, что такие старые специалисты ему не нужны. Дубинин обиделся, потребовал разъяснить, почему с ним так поступили. Крупным, размашистым почерком управляющий округом написал на его заявлении: «Потому что ты техническая дубина!..»
Евграф Нечаев был человек прямой и решительный. Учеба в Промакадемии послужила на пользу его смелости, его ясному практическому уму. Он уверенно справлялся с делами огромной стройки. Правда, он отлично понимал, что здесь далеко не все хорошо, и поэтому, ежедневно обходя строительную площадку, хотел сам обнаружить все недостатки большого хозяйства.
Сегодня вместе с ним ходил по участкам секретарь парткома Кузнецов.
Неподалеку от строящегося блюминга они увидели Якимцева в окружении рабочих-подростков. Якимцев держал в руках голубя. Ближе всех придвинулся к нему Ленька Наугольников, веснушчатый паренек в ремесленной спецовке.
«Почему это у хороших ребят такие большие и такие рыжие веснушки? — подумал Кузнецов. — Несправедливо… Может быть, потому и называют их золотыми, чтобы хоть немного скрасить огорчение?»
Ленька оттолкнул стоявшего рядом Аркашку Черепанова. Увидав начальника строительства и парторга, Якимцев смутился:
— Тут у нас такое дело…
— Лучше я скажу! — перебил Ленька. — Товарищ начальник! Эти вот ребята откуда-то взялись и свои законы на стройке устанавливают.
— Какие там законы! — не согласился Аркашка. — Ты толком говори. А на стройку я раньше тебя приехал.
— Раньше? А голубя за пазуху кто спрятал? — крикнул Ленька. — Ты ему, Павлик, не отдавай. А то я, знаешь…
При этой угрозе ребята вновь зашумели.
Ленька заговорил еще громче:
— Цехового нашего голубя… который вчера вечером в цехе появился… так он этого голубя к себе за пазуху. Ишь голубчик нашелся!..
— Врет он! Я этого голубя знаю. Он из Старого Погоста, из нашей деревни. А ты его хочешь к себе на голубятню!
— Я? — обиделся Ленька. — Меня тут всякий знает, хоть у кого спроси. А ты откуда заявился?
— Откуда? Спроси у Алексея Петровича, кто меня сюда на стройку привез.
Ленька сразу притих.
— Чего ж ты раньше не сказал? Теперь я тебя знаю…
— Если голубь цеховой, — рассудил Кузнецов, стараясь не улыбаться, — то пусть ребята снесут его в цех… вот и все.
Якимцев осторожно, даже боязливо, разжал руки. Сизый голубь, который собирался было выпорхнуть, попал в сильные, но бережные руки Леньки.
Ленька позвал с собой Аркашку, и все ребята побежали за ними.
Нечаев и Кузнецов вошли в цех, вернее, в будущий цех. Здесь стояли только продольные стены, не было ни потолка, ни крыши, свободно гулял ветер, вверху плыли облака. Внизу под ногами темнел котлован. В стороне наподобие холма возвышалось нагромождение деталей, из которого как бы вырастал огромный агрегат. Нечаев, бывая здесь каждый день, замечал, как агрегат становился все выше и выше, словно поднимался из-под земли, делался яснее, чище. Так очищается от лесов только что выстроенное здание, чтобы предстать во всей своей красоте.