Маталия выдернула ткань из их пастей, и они тут же разлеглись вокруг нее полукругом, глядя на Брогана. Он, наконец-то, все понял. Стаями волков, которые привиделись ему, оказались три то ли волка, то ли пса, которые бегали вокруг этой феи, будто повинуясь ее чарам. Он быстро огляделся, вспомнив про свою собаку, и увидел, что волкодав до сих пор лежит на боку без сознания и тяжело дышит. Броган снова перевел взгляд на девушку. Та осторожно к нему приближалась.
— Что, не можешь освободиться? — мягко спросила она, склонившись над ним, и Броган увидел, как ткань слегка отстала от ее грудей, обнажив тончайшую шелковую преграду, мешавшую его взору проникнуть дальше.
Он невольно дернул головой, будто повинуясь нестерпимому желанию прикоснуться губами к ее телу. Она отшатнулась, внезапно поняв, куда он смотрит.
— Я задала вопрос, — резко сказала она. — Ты не можешь порвать веревки?
— Девушка, если бы я мог, то сделал бы это уже тысячу раз и нашел бы своим рукам гораздо лучшее применение, нежели обниматься с деревом за моей спиной. Сжалься, милая, освободи меня! — Он попытался произнести это как можно более легко и непринужденно, невзирая на то, что у него уже затекали ноги, и слегка приподнялся, стараясь ослабить напряжение, но замер под пристальным взглядом девушки.
Не сводя с него своих бездонных глаз, Маталия отбросила в сторону меч и опустилась рядом с ним на колени, потом протянула руку и прикоснулась к его щеке.
— По-моему, мне не все равно, как ты себя чувствуешь, нарушитель. — И отшатнулась, удивленная внезапной настороженностью, промелькнувшей в его взгляде. — Мне не все равно... — И она прикоснулась к воротнику на рубашке Брогана.
— Освободи меня, фея,— прошептал он, когда она расстегнула ему рубашку. — Сделай, как я говорю, потому что я могу быть не только нежным любовником, но и ужасным врагом.
Маталия остановилась в раздумье:
— Что значит — любовником или врагом?
Броган соблазнительно улыбнулся.
— Развяжи веревки, и тогда я доставлю тебе такое блаженство, что тебе покажется, будто перед тобой разверзлись небеса и в них столкнулись звезды. Но мне нужно освободить руки, чтобы ласкать твою прекрасную кожу и добраться до твоего сердца.
Она отпрянула, в равной степени испуганная и его словами, и своей реакцией на них. Девушка быстро заморгала, почувствовав, как ее опалило жаром.
— Ты не должен говорить мне такие слова, — пробормотала она.
— Отчего же?
Она покачала головой, не зная, что ответить, потом медленно попятилась, подзывая к себе то ли псов, то ли волков.
— Ты не должен говорить такие слова, — повторила она уже более уверенно.
Броган в отчаянии застонал.
— Не уходи! — приказал он. — Развяжи меня! Эти люди вернутся и убьют меня!' Освободи меня, чтобы я мог защититься!
— Не думаю. Эти воры сбежали.
— Это не воры, их послал мой брат, чтобы помешать мне вернуться...
Но она уже скрылась в лесу. Броган снова закричал, взбешенный тем, что она оставила его, совершенно беспомощного, но девушка ни разу не оглянулась. Он несколько раз дернул руками, попытавшись порвать веревки, потом откинул голову и издал яростный вопль. Пятнадцать лет борьбы! Пятнадцать лет! И все для того, чтобы какая-то черноволосая девчонка испортила все своим упрямством!
Погруженная в задумчивость Маталия медленно вошла под своды замка. Она не знала, как ей поступить с привязанным к ясеню незнакомцем, хотя думала об этом всю дорогу до дома. Что-то в нем внушало ей страх, но одновременно и заинтересовало. Еще никто никогда не смотрел на нее в упор и не смел пререкаться. Она была старшей дочерью принцессы Кэлиел и лорда Ронина Мак-Тревора, главы клана Мак-Тревор, и с ней, наследницей лесного края, никто не осмеливался разговаривать без должной почтительности.
Едва она прошла через большой зал, как к ней подошли принцесса Кэлиел и Меркл, ее советник.
— Маталия, Дункан сообщил нам, что ты отвергла его предложение, — начала мать. — Почему? Почему ты ему отказала? Вы же с детства знакомы и всегда были близкими друзьями.
Маталия нахмурилась, раздраженная очередным обсуждением своего будущего.
— Я уже говорила, что вообще не выйду замуж.
— Но рано или поздно тебе придется кого-нибудь выбрать.
— Зачем?! — закричала она, хотя ответ матери знала наизусть. — Почему я должна выйти замуж?
— Тебе нужно остепениться, найти человека, на которого ты могла бы опереться.
— Я никогда не выйду замуж без любви! — закричала девушка, топнув ногой.
Леди Кэлиел нахмурилась.
— Я бы и не стала тебя просить. Но вы с Дунканом вместе выросли и привязаны друг к другу. Он хороший человек.
— Так вот что ты испытываешь к отцу? Поэтому ты вышла за него замуж? Потому что он хороший человек?
— Разумеется. — Леди Кэлиел смутилась. — Я люблю и уважаю его.
Маталия отвернулась, не зная, что сказать, и бросилась прочь из зала. Рыдания душили ее.
Леди Кэлиел повернулась к Мерклу:
— Что я такого сказала?
Советник с грустью покачал головой:
— Просто молодая девушка превращается в женщину. Может быть, не стоит ее принуждать?
— Но тогда она совершенно собьется с пути! Она же такая импульсивная, такая своенравная. Ей необходимо завести собственную семью, чтобы стать более ответственной и зрелой.
Меркл посмотрел на верхние ступени лестницы, по которой убежала Маталия.
— По-моему, ей можно довериться. Она сама отыщет свой путь.
Леди Кэлиел грустно кивнула:
— Просто я хочу как лучше для нее.
Схватив меч, Маталия сделала несколько выпадов, яростно набрасываясь на воображаемых соперников. Коллин молча стояла в стороне, дожидаясь, когда утихнет гнев ее госпожи. Наконец Маталия устала, и Коллин решилась.
— Снова с матерью поругалась? — спросила она, заранее зная ответ.
— Да, — вздохнула Маталия. — Ну почему она никак не желает понять, что я хочу таких же отношений, как у них с отцом? Хочу, чтобы меня ценили, берегли, хочу... чувствовать себя совершенно особенной.
— Дункан — хороший человек, к тому же твой друг. Могло бы быть и хуже.
— А я хочу лучше! — прошипела Маталия, в которой снова закипал гнев. — Хочу, чтобы было интересно! — Она неуверенно покосилась на Коллин и небрежной походкой подошла к окну. — Я тут сегодня встретила кое-кого...
— Да? И что?
— И он меня заинтересовал.
— Кто он?
— Просто какой-то странник...
Коллин с подозрением глянула на Маталию:
— Ты что, снова помышляешь о своей затее?
— Да! — выдохнула та, отворачиваясь от окна. — Я хочу испытать то же, что испытывают любовники. Хочу понять, чему улыбаются отец с матерью, переглядываясь порой за ужином. По-моему, я имею полное право знать, что происходит между мужчиной и женщиной, до того, как дам свое согласие на брак. Иначе как я определю, понравится мне это или нет?
— Не следовало тебе вообще об этом рассказывать...
— Но ты уже рассказала, и теперь мне интересно. И потом, нужно принести ему поесть. Я скоро вернусь. Ты ведь никому не скажешь, Коллин?
— Ты о чем это? Зачем нести ему еду?
— Он привязан к дереву в лесу, так что я могу делать с ним все, что пожелаю, и он не сможет мне отказать!
— Маталия, ты заходишь слишком далеко! Я могу понять твое желание испытать новые ощущения, но нельзя же держать мужчину в заложниках!
— А почему нет? Ты хочешь сказать, что было бы безопаснее отпустить его и только потом этим заняться?
— Нет! Ты слишком красива, здесь я бы не доверилась ни одному мужчине.
— Значит, я выбрала идеальное решение. Он сидит в лесу, и он полностью в моей власти.
Коллин вздохнула:
— Будь осторожна. И помни: мужчины весьма ловко умеют бить противника его же оружием.
Глава 2
Маталия смотрела на Брогана, и ее глаза сверкали в сгущающемся сумраке. Он молча наблюдал за ней, лишь взгляд выдавал чувства, обуревающие его за этой маской сдержанности. Она наклонилась, поднесла к его губам сушеного мяса, и он стал жадно есть. Ее густые волосы свободно свисали с плеч, и он сглотнул, пытаясь побороть то мучительно желание, которое она немедленно в нем пробудила.