Испуганный немец с трудом удержал равновесие и, увидев перед собой ствол собственного автомата в руках вскочившего на ноги застреленного человека, удивленно произнес:
- Я же тебя убил!
- Ты меня - нет, - ответил Рассел, - зато я тебя убью.
- Тебе придется стрелять, - предупредил немец.
- Как скажешь, - согласился Нэш и открыл огонь.
Автомат забился в его руках, выплевывая свинцовую начинку магазина. Удары пуль подбросили эсэсовца в воздух, разрывая черный френч в клочья.
Рейчел вскрикнула и поползла к груде обгоревших фанерных коробок.
- Все в порядке, детка, - Рассел опустил автомат. - Теперь пойдем, быстро. Здесь нельзя больше оставаться...
Рассел и Рейчел спустились в холл офиса. Взяв со стола большой сверток, перевязанный блестящей лентой, Рассел сунул его под мышку. Рейчел протянула ему коробку с бутылкой старого коньяка.
- Спасибо, милая. Я пошел.
- Ну останься со мной хоть на мгновение, - жалобно произнесла Рейчел, проводя пальцем по его небритой щеке, - пожалуйста.
Рассел облокотился на сфинкса и внимательно посмотрел на нее.
- Послушай, - она подошла к нему, - ты не можешь скрыть от меня своих чувств. Я слишком давно знаю тебя. Давай поговорим.
- О чем же ты хочешь говорить со мной сейчас?
- О твоем одиночестве.
- Я не одинок, Рейчел.
- Ты одинок. Ты даже на свидание к девушке идешь, как на войну.
- Ну, ты сама знаешь, что это за свидание. И кроме того, тебе это только кажется.
- Нет, не кажется. Тебе не хватает человека, который...
- У меня есть "человек, который", и еще у меня есть все, что мне нужно, - перебил ее Рассел.
- Нет, - Рейчел покачала головой, - ты отказываешь людям в праве любить тебя.
- Я оставляю эту возможность поэтам, - высокопарно произнес он и улыбнулся.
- Вы жестокий и мерзкий тип, мистер Нэш!
- Рейчел, ты всегда была такой романтичной! Ладно, детка, на войне как на войне. Пока!
Он поцеловал ее в лоб и быстро вышел.
Бренда открыла замочек крепления и, провернув ладонью полный барабан тяжелого полицейского "бульдога", вернула его в исходное положение. Еще мгновение она любовалась матовой вороненой сталью оружия. Это, конечно, не клинок искусно выполненного кинжала и не меч старинной работы, которые приводили ее в благоговейный трепет совершенством формы, мастерством исполнения, красотой души, вложенной в изделие мастером, - но тем не менее тоже оружие. Этот кусочек огнедышащего железа придавал уверенности и решимости, необходимых для осуществления предстоящего дела.
Она сама толком не знала, зачем подготавливает оружие в тот момент, когда к ней в гости должен был прийти этот странный торговец антиквариатом, этот Рассел Нэш. Но что-то говорило ей, что лишняя предосторожность не повредит. В конце концов, она же может и не воспользоваться пистолетом... А этот тип запросто способен оказаться маньяком. Или, например, фанатиком одной из многочисленных псевдорелигиозных сект, которые помешаны на применении холодного оружия. По данным статистики, почему-то вспомнила она, на долю таких психов приходится до восемнадцати процентов убийств... И пускай в этом деле женских голов еще не находили, но...
Ход размышлений Бренды оборвало мелодичное пение дверного звонка, что избавило ее от необходимости вооружаться еще чем-нибудь, баррикадировать двери и устраивать в прихожей что-нибудь, хотя бы отдаленно напоминающее минное поле.
Вздрогнув, она положила пистолет в ящик секретера и, развернувшись лицом к прихожей, громко прокричала, так, чтобы ее было хорошо слышно за входной дверью:
- Сейчас, сейчас! Одну минутку!
Подняв с дивана портативный магнитофон, она нажала на его панели клавишу "запись" и, убедившись в его исправности, поместила маленький серебристый аппарат в плоскую резную шкатулку, стоящую на книжных полках, которые, в свою очередь, располагались возле двух пузатых кресел. Поставив на шкатулку мелкую статуэтку, она сказала:
- Уже иду!
Быстро поправив прическу перед зеркалом, Бренда открыла замки и распахнула входную дверь. На пороге стоял Рассел со свертками в руках.
Поймав на себе настороженный взгляд девушки, он расплылся в широкой доброжелательной улыбке и, кивнув, произнес:
- Добрый вечер. Вы меня узнали?
- Привет. - Бренда улыбнулась в ответ, прислоняясь к дверному косяку.
- Ты так быстро открываешь дверь... И даже не спрашиваешь, кто пришел. Смелая девушка. А если бы это был не я?
- А кто? - настороженность в ее глазах не пропадала, а голос немного подрагивал. - У меня нет врагов.
- Счастливая ты женщина. Такая красивая и без врагов. Не верю. Ну, может быть, хоть для порядка есть один - два...
- Так уж получилось, - она лукаво опустила глаза.
- Извини, можно задать тебе один неуместный вопрос? - попросил Рассел. - Всего один.
- Пожалуйста.
- Мы будем ужинать здесь?
- О-о-о, - Бренда смутилась, - конечно, нет. Проходи.
Рассел вошел в прихожую, ярко освещенную бра и ажурной люстрой, висевший высоко под потолком. Возле стены на полированной крышке тумбочки стояла фарфоровая статуэтка улыбчивого китайского болванчика, укоризненно качавшего круглой лысой головой.
Бренда закрыла дверь и указала на свертки в его руках:
- Ты не хочешь отдать мне все это и снять плащ?
- Нет, - Рассел покачал головой. - Пожалуй, пока я подержу это при себе.
- Ну, как хочешь.
Она задумчиво окинула его взглядом и направилась в спальню, не говоря ни слова.
- Куда ты?
Бренда обернулась и, смущенно улыбаясь, произнесла:
- Я сейчас. Я там кое-что забыла, - она указала на закрытую дверь комнаты. - Ты пока проходи, располагайся.
С этими словами она протянула руку в сторону дверного проема, за которым виднелась какая-то большая комната, очевидно, гостиная.
- Как скажешь, - пожал печами Рассел.
Бренда плотно закрыла за собой дверь и, подойдя в высокому зеркалу, стоящему прямо возле кровати, посмотрела на свое отражение. Лицо, которое она увидела в зеркале, было испуганным, неуверенным, и выглядело просто отвратительно.